Андрей Царев - Выживальщики. Конец игры

– Короче, делаем вот что, – решился я, наконец, – ты, – ткнул я пальцем в ближайшего ко мне мужика, который хотел курить, – открываешь дверь, по моему сигналу, вон туда становись, – показал я ему под дверь и как открывать.

– Да не дрейфь, выберемся! – прикрикнул я на них и проверил магазины. Сброшенный пустой магазин я, наверное, потерял. Жалко, конечно, но не смертельно. – На счет три открываешь защелку и распахиваешь дверь, понял? А ты, – прикрикнул я на второго мужика, который стоял чуть в сторонке, – пистолет достань, и стреляй, если медведь сюда прорвется, понял?

Второй мужик кивнул головой, и я начал отсчет.

– Один, два, три! – и принял положения для стрельбы.

Дверь со скрипом открылась, и лучи света хлынули в темное помещение. Палец на спусковом крючке до конца выбрал свободный ход, и для выстрела мне нужно было только надавить буквально чуть-чуть, но стрелять было не в кого. Прямо передо мною плескались воды реки, росла трава и пролетела сорока. Медведей не было нигде, только труп убитого мною лежал метрах в двадцати. Странно, почему только один труп? А где второй медведь? Я ведь двоих подстрелил, точно помню. И где остальные, их же много бежало?

Я с удивлением водил стволом ВАЛа из стороны в сторону, но цели не находил. Даже посмотрел наверх, на крышу этой самой будки с резервным генератором, не спрятался ли там зверь. Но нет, все было чисто, медведи как сквозь землю провалились. И только несколько ворон каркая, рвали тушу убитого медведя. Вот как в пословице – делим шкуру неубитого медведя. А эти делили убитого. Снова и снова я прислушивался и смотрел по сторонам. Медведи как сквозь землю провалились! Что за колдовство и магия? Может, мне все это просто показалось? Но откуда тогда эта туша? И кстати, Иваныча-то, наверное, разорвали звери там, на подстанции. Ну что, вот машина стоит, мужики из будки уже вышли и тоже стволами водят по сторонам, у одного, как я заметил, даже руки дрожат.

– Ну что, в машину и сваливаем? – спросил я.

– А Иваныч? – робко отозвался один из работяг, в грязной спецовке.

– Иваныч! – приглушенно прокричал я, и эхо стало мне ответом.

Вода, рябь на воде, высотки на противоположном берегу и острова, покрытые зеленой растительностью. Иваныча не видно. Но если прислушаться, то можно услышать журчание воды на водозаборнике, шум генератора, и это значит, что вода пошла в город! Не зря, стало быть, Иваныч погиб!

– Че? – отозвался мне голос из дверей подстанции, и к нам на встречу вышел, потирая руки, живой и невредимый Иванович.

– Иваныч! – услышал я радостный вскрик, – ты живой!

– А что мне будет, так-перетак твою ж мать! – выдал Иванович цитату на рабоче-крестьянском, и эта фраза, как магическое заклинание Гарри Потера, вывела меня из оцепенения.

– Мужики, валим отсюда! – снова скомандовал я и полез в машину.

Мы все погрузились в «Тойоту», и я развернулся, неспеша поехал по дороге, местами сильно разбитой. А когда переезжал лежачего полицейского, в кабине на пассажирском сиденье рядом со мной раздался выстрел. Я резко нажал на тормоз и чуть дернулся вперед, едва не ударившись об руль грудью. Ремни безопасности же у нас пристегнуты и затянуты на спинке кресла. На пол автомобиля упал пистолет Ивановича, который сидел рядом со мною, впереди.

– Командир, извини, случайно выстрелил, – оправдываясь, нагнулся он за выпавшим оружием.

– Мать твою так-растак! – ответил я ему аналогичной цитатой, – стволы все на предохранитель поставили! А то как в медведей стрелять, так нет никого! Как тачку дырявить, так тут мы герои!

Но ругался я недолго. Все-таки, мужики молодцы! Если на самом деле вода пошла в город, то мы сегодня большое дело сделали! Возможно, даже спасли кого-то. Я включил радио, но ничего не услышал. Наверное, слишком рано было, на часах только пятнадцать минут восьмого, но мы уже несколько часов на ногах. Я снова свернул на перекрестке и полетел по пустой улице в сторону базы. Город я знал, как свои пять пальцев, и даже в том, каким он стал, хорошо ориентировался. Долго я уже колесил по этим пустынным улицам. Тут даже трупы не валяются, все подъедают психи. Машины кое-где стоят брошенные, где-то даже видно, что люди живут, но это все равно уже другой город.

3 мая, майор Кузьмин, Ростовская область.

Город остался позади, а чувство голода внезапно навалилось с большой силой. Когда я утром выезжал из отельчика, то не позавтракал. Еще бы, какой завтрак в четыре утра? Дальше этот псих-гаишник – и все, дорога и машина. Ну, еще заправка и кофе. Теперь настало самое время подкрепиться. Я чуть снизил скорость и перестроился в правый ряд, высматривая кафе у дороги. Вот снова заправка впереди, а вот это похоже на гостиницу и кафешку.