Исаак Вайнберг - Отморозок Чан 2 - Гелион

И где мы вообще, блять? Выглянул в окно.

Стоим. Небо затянуто серыми тучами, вокруг лес…

– Милочек, не поможешь старушке, а?

Повернул голову. Напротив меня, с другой стороны прохода, сидит жирноватая бабуля, завёрнутая в старый грязный ватник. Она тыкает в мою сторону каким-то шоколадным батончиком в пёстрой упаковке.

– Руки совсем уже не слушаются, да и зубов нет. Никак с упаковкой не управлюсь. Помоги, ради Христа, а то ж я так с голоду помру совсем…

Несколько секунд, нахмурив ебяку, смотрел на старушку, прикидывая, не охуела ли она.

– Ну, только если ради Христа, бабуся… – взял батончик, с ловкостью бывалого спецназёра разорвал упаковку, словно жопу врагу, и встал со своего места.

– Вот спасибо тебе, внучок! Так помог, такой доб…

– Да не за что, бабуль, – отмахнулся я, откусывая кусок сладкого шоколада с нугой и пробираясь к переднему выходу.

– Ой, да я ж просто открыть просила, родненький! – разволновалась бабуля.

– Тефе стофа флавково веедно, маазь… – не оборачиваясь, поднял вверх средний палец, чтобы ей было хорошо видно, на случай если она плохо слышит, у бабули возраст всё-таки.

Не обращая внимания на её дальнейшие причитания, – уже поздно передумывать со мной делиться, – добрался до двери. Он была открыта, но на лестнице сидел какой-то пиздюк в наушниках, перекрывая выход. На спине спортивной куртки личинки (десять-двенадцать лет – максимум) был нарисован пёс бойцовской породы. Опасный походу поц…

– Съебал нахуй, – буркнул я, ударом сапога отправляя пиздюка в полёт на улицу.

Шкет ёбнулся на асфальт с жалобным "Ай!". Наушники улетели в сторону.

– Вы чего творите, мужчина?! – возмутилась какая-то баба. – Это же ребёнок!

– Так пусть воздухом свежим дышит. И сама вылазь давай. Глянь, погода какая на улице – ебанёшься…

Не дожидаясь новых возмущений, спустился по ступенькам, прошёл по спине ещё раз жалобно крякнувшего пиздюка, с хрустом раздавил его наушники и сделал медленный глубокий вдох.

Чёт горит…

Метнул остатки батончика в ближайшие кусты и огляделся по сторонам, думая при этом, что стоит уже завязывать постоянно оглядываться, пока люди не решили, что я что-то спиздил и теперь на измене.

Автобус стоит посреди разбитой дороги. Вокруг лес. Далеко позади над деревьями поднимается тёмная стена дыма. На капоте автобуса валяется дерево, а точнее несколько его здоровенных веток – само дерево лежит чуть дальше, преграждая дорогу.

Неспешно обошёл густую крону сибирской сосны, или дуба, или берёзы (не ебу, если честно). С другой стороны дерева обнаружил троих мужиков, с усердием пиливших ствол какими-то жалкого вида металлическими пилами, какими лично я бы не рискнул и колбасу копчёную резать…

– Слышь, ебло, чё тут случилось? – поинтересовался у одного из мужиков: жирновастого усатого полу-хряка в драной тельняшке и мешковатых штанах цвета хаки.

– А ты головой подумай, Эйнштейн, – грубо предложил хряк, не поднимая на меня глаз. – На что похоже?

Концы его дебильных длинных усов качались из стороны в сторону в такт движениям пилы в руке. Так и хотелось схватить его за эти ебланические косички руками и уебать с колена в пятачину…

– На то, как я в третьем классе вместе с друзьями пытался трахнуть твою толстожопую мамашу? – предположил я, ещё раз оценив взглядом, как они в три рыла, охая и обливаясь потом, усердно пилят здоровенное дерево маленькими пилками.

– Ты, сука, совсем охуел что ли?! – полу-хряк выпрямился и нацелил на меня свои злобные зенки. Дебильные усы недовольно покачивались, явно разделяя чувства хозяина. – Ты чё городишь-то??

– Да ладно, я ж пошутил просто, пирожочек, – поднял ладони в примирительном жесте. – Не напрягайся. Ничего у меня с твоей мамкой не было. Я и в школе-то не учился. Занимайся в общем – не буду тебя отвлекать. Хотя… Ты же понимаешь, что этими ножичками придётся лет триста здоровенное дерево пилить? Может, лучше подождать. пока его черви пожрут, да муравьи растащат? Мне кажется, быстрее получится…

– Слушай, мужик, уйди уже отсюда, от греха подальше, – лицо хряка раскраснелось от гнева, а усы, кажется, стали ещё длиннее и уёбищнее.

Отложив пилу, ко мне подошёл другой лесоруб: тощий старикан с жиденькой бородой, в спортивных штанах, кожаной куртке на голое тело и серой шерстяной шапке на голове. Он встал между мной и своим агрессивным другом. Как раз вовремя, потому что я уже собирался активировать режим хищника и с жутким воплем разорвать усатую залупу пополам: