Кирилл Светланов - Происки Чёрного древа

– Врёшь, болотная тварь, я всё знаю, – утробно прорычал Чернисар.

– Это правда. Умоляю. Не надо, – голос Чёрного древа сорвался. Игер зажмурил глаза, пытаясь подавить невыносимую дрожь.

Стянувшая волосы молодого человека сила отступила, а холодный клинок больше не грозился располосовать дрожащее горло. Игер дышал прерывисто, утопив в ладонях лицо, пока Чернисар наполнял его кружку из высокого железного кувшина, на котором была выцарапана раскрытая ладонь, окружённая языками пламени.

– Прости, Игер. Я должен был так поступить, – Чернисар вновь опустился на койку, – я должен знать, кому собираюсь доверить жизнь. Так значит, ты беглец?

Игер неохотно кивнул, вцепившись руками в кружку так сильно, что побелели пальцы, и устремив потерявший осмысленность взгляд на танцующий огонёк свечи.

– Извини, слышишь меня? Так было нужно, – Чернисар покрутил в руках небольшую склянку, в которой переливалась серая жидкость, вынул деревянную пробку и наклонил над кружкой Игера, три капли разошлись по поверхности затухающими волнами. – Это лекарство. Успокоит и поможет уснуть.

Игер опустошил свою кружку лишь после того, как Чернисар плеснул серой жидкости в свой напиток и выпил его. Говорить Чёрное древо не мог, только слушать.

– Если это правда, и ты действительно бежал с Древней станции, – Чернисар наклонился вперёд, почти вплотную к Игеру, и перешёл на чуть слышимый шёпот, – то завтра ночью мы покинем Ведьмину клетку вместе. Мне здесь больше не место, а у тебя явно иного выбора нет.

Яркое пламя оплывшей свечи превратилось в мутный диск, который стремительно терял очертания. Слабый шепот Чернисара зазвучал в голове, как глухое эхо по коридорам Древней станции, по коридорам недавно потерянного дома.

Два маленьких уголька среди остывшего пепла. Ведьма была перед его лицом, зарядив шею на смертельный удар, но, однако, теперь длинный метательный гвоздь пролетел мимо костяной головы, как и два последующих. "Город сердце прими же меня", – просвистел Торк. Клюв сомкнулся на горле Игера, по шее потекла тёплая кровь с запахом болотной воды. "Я пройдусь по Артерии, где украшенья, меха", – голос проводника взял более низкую ноту. Ведьма рванула добычу к себе, вырвав кусок кожи и мяса. Игер не мог кричать, не получалось даже вдохнуть гнилого воздуха. "Оболью сердце огнём, подкинув в душу полени", – голос Торка вновь взял высокую ноту. Ведьма запрокинула, заросшую коростами голову и проглотила бардовый кусок. Он видел, как часть его плоти проскользнула в желудок монстра. Чудовищный клюв вновь устремился лицу. Тело потеряло чувствительность. Сердце перестало колотиться в мёртвой груди. Больше не было боли, даже когда Ведьма вырвала глаз, срезав острым кончиком клюва нос, губы и брови. "И тихонечко выйду по Вене", – эхо проводника растаяло в воздухе, в мире, в жизни. Больше от Игера Чёрное древо ничего не осталось, кроме наполненной белыми червями головы внутри застрявшего в дереве шлема…

Тусклый свет из крохотного оконца, которое Игер не заметил в ночной темноте, острой иглой воткнулся в едва открывшиеся глаза. Сонный взгляд гулял по комнате, пока сознание пыталось собрать во едино картину последних событий и оценить обстановку. Несмотря на удобную койку, тело закостенело во сне и с трудом слушалось своего хозяина.

Игер прошёлся по комнате, разминая онемевшие мышцы и вслушиваясь в звуки, исходящие из-за двери, судя по которым, около спиральной лестницы стражник весело беседовал с громкоголосой женщиной, однако вскоре некто прервал их разговор. Наступила тишина, нарушаемая лишь разносящимся по всей башне эхом шагов. Чернисар вошёл в комнату, держа в руках две тарелки с мелко порезанным мясом скороплава вперемешку с иноземными травами и разрубленным на тонкие пластинки диким луком.

– Ты проспал всё утро и половину дня, – констатировал Чернисар, заперев дверь на засов, – это хорошо, тебе нужны силы. Если всё пойдёт по плану, ночью мы покинем Ведьмину клетку. Путь будет долгим.

Он приступил к трапезе, кивком пригласив Игера присоединиться к нему. Чёрное древо зацепил деревянной ложкой с костяной ручкой первую порцию и отправил в рот. Смешиваясь с диким луком серо-зелёное мясо давало островатый вкус, а травы придавали блюду необычный аромат.

– Куда мы пойдём? – спросил Игер, понизив голос, – я никогда не заходил далеко от дома.

– А теперь у тебя нет дома, – стремительно опустошая тарелку, сквозь набитый рот промычал Чернисар и, проглотив, добавил вполголоса, – скоро и у меня его не будет.