Александр Громов - Язычник

— Вижу. Носишься туда-сюда по свистку, как бобик.

— Тут особый случай, — любезно пояснил Джанни. — И не надо пытаться вывести меня из себя, не выйдет. Можно подумать, я не знаю, на какие уловки способен Эрвин Канн! Ты делаешь и говоришь только то, что тщательно рассчитал.

— Тогда почему я не прихлопнул тебя незадолго до переворота? — спросил Эрвин.

— Возможно, не принимал всерьез… Нет, не то! Ты просто не успел. Угадал?

— Неважно. Но вот тебе еще вопрос: почему я сижу тут прикованный и лечу в столицу, если мне этого не хочется?

— А разве тебе этого не хочется? — засмеялся Джанни. — Только учти, людям Стаббинса я тебя не отдам, лучше убью. С учетом этой информации — все равно не хочется? А что тебе остается? Разве тебе хочется назад в болото, как ты просил?

— Да, — сказал Эрвин.

— Врешь. Набиваешь цену. Смотри не переиграй.

— Ты очаровательно наивен.

Джанни угрюмо замолчал. Он был озадачен, и Эрвин видел это. Тут была бы возможна игра — но как играть, не имея при себе ни одного козыря?

«Только одним путем, — услышал Эрвин внутри себя свой собственный голос. — Заставить противника ошибаться раз за разом».

Как?

Подумай.

Не считай в уме, ты этого не можешь. Ты даже не в силах найти экстремум функции в шестимерном пространстве. Ну и не играй на том поле, где ты слаб. Просто думай.

Задача упрощается, если твой противник боится тебя. А он боится. Боится проиграть, боится оказаться простаком. Он напряжен и недоверчив. Будь иначе, он не отринул бы с порога версию бессилия своего врага.

И еще — он бы с радостью избавился от него. Если бы мог.

— По-видимому, я очень нужен Праю, — сказал Эрвин.

На сей раз Риццо промолчал. Эрвин и не нуждался в ответе. Прай недоверчив, он не станет использовать вычислителя, пока не убедится в его преданности новому хозяину. Как ни изображай бурное счастье по поводу спасения и возвращения в цивилизованный мир, одного этого мало. Прай станет присматриваться. За это время он так или иначе убедится, что вычислитель спекся, перегорел и непригоден к использованию. Разве что как источник устаревшей и вряд ли уже актуальной информации…

Думай сейчас. Партия против Прая будет гораздо труднее. Совсем не факт, что тебе удастся ее выиграть.

Насчет источника информации — это, пожалуй, мысль…

Можно не сомневаться: Риццо тщательно изучил — конечно, в меру своих ограниченных способностей — объект под названием «Эрвин Канн». Чем прежде всего был характерен этот объект помимо своего уникального дара?

Он почти никогда не лгал. Прямая ложь — оружие слабого и не очень умного игрока, она годится как стратегия в скоротечной игре, но ведет к проигрышу при игре многоходовой. Ложь просто не нужна, когда можно умолчать или сказать часть правды.

Джанни это знает — и Джанни поверит. Посомневается, помучается, но поверит, что Эрвин не лжет, потому что поверить в обратное труднее. И еще одно: если Эрвин Канн скажет А, то при всей истинности этого высказывания он, по мнению Джанни, будет стремиться к действию, вытекающему не из А, а из Б, эквивалентному минус А. Следовательно, самому Джанни нужно действовать, исходя из А. Он не поверил только тому, что Эрвин Канн больше не вычислитель, но он поверит всему остальному — и поймается на ложь.

При том непременном условии, что ложная информация будет достаточно ошеломляющей и не чересчур фантастической.

Эрвин зевнул. Потянулся было посмотреть в иллюминатор, привстал даже, но немедленно получил тычок в грудь от ближайшего гвардейца и вновь плюхнулся на сиденье.

— На запад летим, как я понимаю? — безмятежно спросил он. — Прямым курсом в столицу?

— А ты бы куда хотел? — буркнул в ответ Джанни.

— Ну, я бы многого хотел, — заявил Эрвин. — В частности, я хотел бы знать, где сейчас находится Андонис Ламбракис.

— Кто такой?

— Тот хитромордый, у которого ты меня отнял. Ты даже имени его не удосужился узнать? Ставлю пять против одного, что он сейчас на северном острове.

— Это где полигон был?

— Точно, — кивнул Эрвин. — Мне до сих пор жаль, что я не побывал там при Сукхадарьяне. Интересное было местечко… Оно и сейчас еще не лишено интереса.

Наблюдая чуть заметную игру лицевых мышц собеседника, Эрвин наслаждался и не скрывал этого.

— Выкладывай, — потребовал Джанни.

— Пожалуйста. Корпорация «Империум» — помнишь ее банкротство? — проводила там работы по созданию туннельного оружия. Самые-самые первые шаги вроде создания искусственной сингулярности поперечником в один протон. В дальнейшем работы планировалось перенести куда-нибудь в самую глухую дыру Галактики, чтобы некому было удивляться взрывам планет. На звезды-то Сукхадарьян не замахивался — ему было нужно противопланетное оружие…