Валерий Старский - S-T-I-K-S. Змей

— Привет солдат, — рявкнул до боли знакомый голос.

— Здравия желаю, товарищ капитан первого ранга, — как можно бодрее ответил Миха.

— Как ты?

— Безделье подчистую сожрало, даже ногтей не оставило, Батя.

— Представляю, у меня тут рядом, в Сосновом Бору, стрелковый клуб образовался, хороший тир и все такое. Приглашаю, пожжём боезапас маленько, пусть люди полюбуются на заоблачную вышину. Покажешь свой класс желторотым птенцам. Да и дело у меня к тебе есть, рассчитываю и не только я. Оружейник, если честно ты позарез нужен. Хватит там прохлаждаться, да сестричек щупать, делом нужно заниматься.

— Да я…

Его бесцеремонно прервали:

— Отставить плачь Ярославны! Все ты можешь. Призвание и навыки не пропить и не потерять, это уже в крови. Надеюсь, наши эскулапы еще не всю кровь из тебя выпили.

— Да нет, этого добра еще навалом осталось, Батя.

— Вот и я говорю. Ну не томи. Устрою как в Хилтоне.

— Согласен, — сквозь сжатые зубы выдавил Оружейник, едва сдерживаясь.

По суровому лицу Михи текли слезы, беззвучно, как и подобает снайперу.

В Пулково его встречал сам Батя, увидев, прищурился, приглядываясь, заявил:

— Зато руки, как нужно прокачал.

— Здорово, Бать!

— Здорово, Оружейник! — обнялись, как смогли.

— На Ваську к тебе заглянем? Жена, друзья? — Оружейник отрицательно покачал головой.

— Все ластиком стерлись.

Трешку на Васильевском острове он давно приобрел, да вот обжить как-то не сподобился, что там, на обои смотреть что ли.

— Понял, — буркнул понятливый Полковник.

До Соснового Бора доехали быстро, остановились только в Ораниенбауме, Оружейник попросил переехать железнодорожный переезд тот, что у Железнодорожного вокзала и проехаться по Угольной стенке, всласть подышать родным воздухом Рамбова да на Финский с Кронштадтом полюбоваться. На пограничном посту в Лебяжье их машину даже не тормознули, здесь знали машины Бати.

Тир под вывеской «Мишень» откровенно разочаровал. Да, чистенько, в фойе на ресепшене девочка красивая, да, все функционально, современное антирикошетное покрытие, отличная освещенность, оружейное разнообразие, двадцати пяти метровая галерея. Есть стрелковые столы, упоры с оптикой отслеживания выстрела. Поднялись на второй этаж — пятидесяти метровая галерея. Но все это как-то по-граждански, да и непривычной суеты у стрелкового барьера было чрезмерно много. В тире сразу находилось несколько молодежных компаний. Двое парней видимо вдохновившись реконструкцией Великой Отечественной, бессмысленно жгли боеприпас из ППШ.

На крайней дорожки задорно смеялось несколько ярких девушек, вызывающе одетых, явно не для тира, по всему забавлялись «Девяносто второй Береттой». Инструктор, слегка седой мужчина, похоже, потерял контроль, скорей всего сейчас больше думающий не о калибре 9Х19 и 15 патронах в магазине «Беретты», а о выставленных напоказ параметрах 90Х60Х90. Нет, нарушений стрелкового кодекса Оружейник не заметил, просто армейская привычка — вторая натура и хаоса не терпела, но сказать что-либо он не осмелился.

Они опять спустились на первый этаж и проследовали через ресепшен влево и попали, в непонятно куда ведущий, узкий, низкий коридор, будто вырубленный в массиве бетона. Заканчивающийся узкой, подозрительно добротной, стальной дверью, ведущей: то ли в бывшую щитовую, то ли в подсобку уборщика. Жёлто-грязный, обшарпанный напольный кафель с прорехами. По центру две древние спортивные лавки, а по периметру старые, проржавевшего цвета упадка и запустенья шкафчики с номерами, нанесёнными, когда-то видимо белой краской. Батя не смущаясь заскрипел створками одного из раритетных шкафчиков, на удивление, достав оттуда два добротных стакана и на первый взгляд настоящий «Бакарди».

— За встречу по капле, за наших. Не против?

— Давай. Морские демоны при встрече за всегда Ромом своих поминают, — осипшим голосом обмолвился Миха.

Полковник помолчал, скрипнул зубами, слегка вдарил кулаком в плечо бывшего своего подчиненного:

— Все будет путем, Оружейник. — Разлили, не чокаясь накатили. — Здесь поговорим? — Оружейник кивнул.

— Что скажешь про объект?

— Батя, без обид, тир хороший и это пистолетный тир. Настоящие игрушки здесь пользовать — баловство одно. Сотка нужна, хотя бы. Кто ты здесь, Батя?

Капитан первого ранга пожал плечами:

— Никто, рядовой член клуба. Тимур Вячеславович директор «Мишени», сосед мой, дружим.

— Ясно, темнишь ты Батя. Сидим в какой-то бичарне, с дверью, на которую пластид тратить жаль, думаю и килограмма мало будет.