Следы огромных зубов появились на одной из труб. Она оторвалась от стены и, выпустив столб пара, взлетела в воздух. Затем труба, казалось, во что-то врезалась и с жутким лязгом упала на пол. Ледяные полосы пробежали по палубе и исчезли так же быстро, как появились. Призрачные огни начали вспыхивать на ограждениях.
– Я… я не знаю, – сказал Матуин.
Что-то странное творилось с его чувствами и внутренним слухом. Бросив взгляд на Прист, он понял, что и капитан испытывает то же самое. Внезапно Зэф почувствовал запах цветов.
– Лаванда! – выкрикнула Циния.
Затем соль. Потом древесный уголь, зацветшая вода. А после – кровь.
– Трон! – Прист зажала, нос и откашлялась.
На палубе образовалась неровная трещина, и во все стороны полетели металлические осколки.
– Прист… госпожа… – сказал Матуин, – Вы должны сосредоточиться. Не обращайте внимания. Заставьте систему снова заработать.
– Но…
– Сделайте это!
Циния склонилась над клавиатурой и приступила к работе. В противоположной стене отсека образовалась огромная вмятина, размером с демипахидерма.
– Не отвлекайтесь! – прокричал Зэф.
В нескольких сантиметрах от его головы промчался лазерный импульс. За ним последовали другие.
Охотники все-таки нашли их.
– Скох! Немедленно доложите обстановку, черт вас побери! Мой навигатор говорит, что в вашем корабле кипят псионические силы.
Фивер нажал на кнопку «ответ».
– Потерпите, Фекла. У нас возникли проблемы, но мы их улаживаем.
– Я хочу, чтобы этот корабль сгорел, Скох! – протрещал искаженный воксом голос Феклы. – Сгорел и исчез вместе со всем экипажем! В этом заключался смысл этого долгого предприятия!
– Скажите ему, чтобы он заткнулся, – не выдержала Мадсен.
– У нас все в порядке, Фекла. – Фивер глубоко вдохнул.– Просто несколько непредвиденных препятствий. Прошу, подождите.
Он отключил связь.
– Итак? Это и был ваш план, леди?
Мадсен и Ахенобарб склонилась над телом Кински. Псайкер дергался и метался в кресле.
– О боги! – прошептал телохранитель.
На горле псайкера появился красный след от укуса, а на губах проступила ярко-алая кровь. Кински до хруста сжал зубы.
– Рей… вен… ор… – пробулькал он.
– Проклятие! – воскликнула Мадсен.
– Леди, – Скох нахмурился,– похоже, ваша столь идеально задуманная ловушка трещит по швам.
– Я… – начала было Мадсен.
– Чш-ш-ш! – Фивер приложил руку к уху и прислушался к голосам своих людей, вызывавшим его по воксу.– Думаю, вам придется все исправить, леди.
– Как? Кински…
Скох достал из заплечного кожаного чехла длинноствольное лазерное ружье и зарядил его.
– Я принимаю командование на себя, Мадсен. Мои люди докладывают, что обнаружили капитана и еще одного человека возле самой кормы. Отправляйтесь туда. Наверняка дублирующий пульт расположен там. Идите и сделайте так, чтобы все опять пошло как надо и мы снова смогли обрести контроль над этой развалиной.
Мадсен сжала в ладони автоматический короткоствольный пистолет и посмотрела на телохранителя Кински.
– Ясно. Ахенобарб, ты идешь со мной.
– Думаю, что так будет лучше всего, – кивнул Скох.
Лазерные импульсы и град пуль не давали Прист и Матуину высунуться из-за пульта когитатора, от которого уже отскакивали целые куски облицовки. Зэф насчитал, по меньшей мере, пятерых охотников. Трое на палубе, двое на подвесных мостках. Их с капитаном зажали в угол. Матуин даже не мог поднять голову, чтобы выстрелить в ответ, не говоря уже о том, чтобы позволить Прист завершить работу.
Им оставалось только дожидаться своей гибели.
Кара осторожно высунулась из дверного проема и открыла огонь из обоих стволов. В этот раз ей удалось заработать очко. Один из охотников, оказавшийся излишне самонадеянным, повалился навзничь.
Но у нее оставалось только две обоймы.
Свол обернулась на кресло Рейвенора. Разбитое и покореженное, оно было недвижимым и выглядело пустым.
Я стал циклоном, разметавшим ливень псионических дротиков. Кински бросился вниз, уходя от моей смертоносной волны, и ударил ментальным копьем. Я превратился в сверкающую лавину, обрушился на него и сломал копье, но Кински маслом скользнул в сторону и воткнул в мой бок обломок древка. Подобно крови, брызнула псионическая энергия. Я усмирил боль, развернулся и выдохнул поток пирокинетического пламени, воспламенив масляную пленку Кински.
Взревел огонь – розовый, мрачный, яростный. Я услышал крик своего врага. На какую-то долю секунды мне показалось, что я победил его.
Читать дальше