Дмитрий Силлов - Закон Стрелка

– Слева по борту «зэпэушка», – проорал Выдра. Но я уже и без него разглядел установленную на пригорке и хорошо замаскированную зенитную пулеметную установку ЗПУ-4, состоящую из четырех крупнокалиберных пулеметов КПВ. Это она и вспорола наш вертолет, словно консервный нож. Сейчас наводчик «зэпэушки» прекратил стрельбу, доворачивая стволы вслед за движущимся вертолетом, но сомнений не было, что с земли вот-вот прилетит вторая счетверенная очередь, распиная наш вертолет на свинцовом кресте.

Самого стрелка-наводчика видно не было, лишь край каски виднелся над зенитным автоматическим прицелом. По нему-то я и выстрелил, сильно надеясь, что служивый окажется дисциплинированным и не пренебрегает подбородочным ремнем во время ведения боевых действий.

Мой расчет оправдался.

Пуля сдернула стрелка с сиденья, и, судя по тому, как он упал навзничь, резкий рывок головы назад сломал ему шейные позвонки. Понятно, что на место убитого тут же полез солдат из расчета, суетившегося возле установки, но Меченый уже успел перезарядить свой гранатомет. Судя по тому, как он управлялся с опасным уродцем, оружие было ему хорошо знакомо.

Четыре выстрела из РГ-6 превратили холм с ЗПУ-4 в коктейль из земли, металла и человеческой крови. Что ж, на войне как на войне. И хоть я и не люблю убивать без нужды, сейчас была именно такая ситуация – или мы их, или они нас. Слишком часто законы войны становятся законами Зоны… И наоборот.

Вывод напрашивается неутешительный: Зона – это непрекращающаяся война. Но ведь никто не будет отрицать, что существует определенная категория мужчин, которые живут полной жизнью только на войне, а в мирное время ощущают себя ненужными и не находят себе места. Что ж, возможно, Зона – это просто место, где можно перекусить глазом квазимяса, отдохнуть от тещи и опостылевшей работы, хорошо выпить и поговорить в компании таких же головорезов, как ты сам. И, если потребуется, умереть как настоящий мужчина – рано, быстро и с оружием в руках…

Следопыт, кряхтя, поднялся с пола. По нагрудной пластине его экзоскелета шла глубокая борозда, словно по ней пропахали плугом. Прихрамывая, сталкер дошел до скамьи, опустился на нее, нагнулся и попытался рассмотреть подошву.

В доспехах это получалось неважно. Со своего места мне было видно, что бронированный сапог, в каблук которого попала пуля калибра четырнадцать с половиной миллиметров, спас ногу сталкера, но сам раскололся на две части и держался на ноге чудом, только за счет верхних креплений.

– Подошве каюк, – сказал Следопыт, наконец оценив размеры ущерба. – Наемники, гады, обувку хреновую подсунули. Совсем у них совести нет. Похоже, сапоги эти вообще от другого экзоскелета.

– Так ты ж его сам выбирал, – отозвался Выдра, доспехи которого миновали крупнокалиберные пули.

– А это ещё не все. От удара прибор ночного видения сдох, контейнеры для артефактов теперь только вручную открываются… – продолжал сетовать на судьбу Следопыт.

– Дружище, не возбухай особо, – посоветовал ему Меченый, присаживаясь на скамью и с наслаждением вытягивая ноги. – Живой – и скажи Зоне спасибо. А сапог сваркой прихвати, у тебя слева на бедре портативная есть, как раз для таких случаев.

– И вообще не экзоскелет это, а недоразумение ка-кое-то, – продолжал ворчать сталкер, доставая сварку. – Каких-то хреновин на нем непонятных понаворочено! Только лишний вес от них, а толку никакого.

– Инструкцию почитай, – посоветовал ему Выдра. – Глядишь, и разберешься.

– Спасибо, дружище, выручил ты меня, – задушевно поблагодарил Следопыт, довольно быстро и умело заваривая сапог. – Одной ногой на том свете уже стоял бы без твоего совета… пока, блин, другую чинил.

Он осторожно топнул подошвой по полу, потом еще раз…

– Смотри насквозь не пробей, – лениво сказал Меченый. – У нас пол и так на ладан дышит.

– Не пробью, – буркнул Следопыт, пряча сварку на место. – Долго нам еще в этой дырявой кастрюле болтаться?

– Скоро уже, – произнес Меченый и закрыл глаза…

Вырвавшись за границы Зоны, вертолет летел над зеленым морем, в которое летом превращается Украина. Внизу в этом море порой мелькали островки населенных пунктов – небольших сел в десяток-другой бревенчатых домов, между которыми кипела нормальная человеческая жизнь.

Я жадно смотрел на всё это как на диковинку, вжимая в бровь резиновый наглазник прицела. Мужик, ведущий по дороге лошадь под узцы. Ребятишки, играющие в придорожной пыли. Аист, вьющий гнездо на старом телеграфном столбе. Пустые перевернутые крынки, надетые на плетень… Словно и не было рядом Зоны, иного мира, отгороженного от этой жизни рядами колючей проволоки и минными полями. И будто в нескольких километрах не начинался пояс Второго кольца обороны.