Дэн Абнетт - Ракета и Грут спасают Вселенную

У него была единственная попытка.

Он произвел выстрел вручную, без помощи приборов.

Пушка натужно выплюнула сверкающий, мерцающий сгусток энергии. По рассчитанной Крис-Гаром траектории он влетел прямо в раскрытую пасть беззащитного жабоподобного мегаразрушителя.

Попадание стало фатальным. Внутри гигантского бадунского крейсера произошла серия взрывов, оболочка корабля вспенилась и оторвалась, будто с него живьем содрали кожу.

Крейсер раскололся на куски. На нем не осталось ничего живого. Моторные отсеки и энергохранилища вспыхнули и взорвались, словно бомбы. Огромное судно превратилось в прах.

Гибель противника потрясла крийский линкор. Взрывная волна и осколки нанесли серьезные повреждения. Крис-Гар в три погибели согнулся над пультом управления. Возвращаться домой придется на субсветовой скорости. Он потерял многих важных членов команды.

Но он победил. Бадунские агрессоры оказались, как принято говорить во многих уголках галактики, поджарены до хрустящей корочки, будто некий питательный продукт из муки и дрожжей.

А что же с патрульным кораблем Корпуса Новы?

После финальных выстрелов он ускорился, и весьма значительно. Взрывная волна настигла его в тот самый момент, когда он перешел на сверхсветовую скорость, но, не пробив гравиметрические щиты, послужила лишь дополнительным ускорением.

И отправила его прямиком в главу, что будет через одну…

На диком и бурлящем жизнью Аджуфаре, вероятно, были места, где не процветала коррупция, но мрачные подворотни и людные улочки центрального базара точно не входили в их число.

Эбен, воин прославленной и грозной Имперской Гвардии Ши́ар, недовольно морщила нос. Назначение на Аджуфар пришлось ей не по нутру, однако жаловаться и требовать перевода в более приличное место было нельзя, ведь в священные ряды Гвардии ее приняли совсем недавно. Младшие гвардейцы обязаны были делать, что велено, во славу Чандилара и Империи Ши́ар.

Аджуфар был нейтральной планетой, а его столица, Аджуфара-сити – свободным портом. Город был излюбленным местом беглецов с криминальным прошлым и торговцев, чьи товары не приняли бы радушно на других, более цивилизованных планетах. Черный рынок контрабанды процветал на всех планетах и станциях сектора, но с репутацией Аджуфара как крупнейшего рынка поспорить никто не мог. Коррупцией пахло повсюду – в самом прямом смысле.

Улочки и переулки базара кишели продавцами, покупателями и простыми зеваками. За каких-то десять секунд на глаза Эбен попались представители сорока двух различных рас, которые в любом другом месте уже вцепились бы друг другу в глотки. На Аджуфаре держался хрупкий нейтралитет. Никто не желал неприятностей – все стремились провести свои сделки без лишних вопросов. Хрупкому нейтралитету сопутствовала с трудом сдерживаемая напряженность. В рыночном квартале частенько случались преступления – как правило, в темных переулках, исподтишка, с помощью ножа в спину или под ребра.

Эбен шагала по булыжной мостовой мимо тележек, киосков на воздушной подушке и дверей магазинов, почти все из которых были отделаны бисером и стеклярусом и защищены силовым полем. В воздухе смешались ароматы специй, трав, масел, дыма, уличной еды, спирта и пота.

Эбен была юной, высокой и атлетичной. Ее темно-серая кожа почти сливалась с узким черным комбинезоном. Комбинезон был неприметным, если не считать серебряных линий встроенных электросхем и легко узнаваемой эмблемы Имперской Гвардии в форме перевернутого треугольника, которую Эбен носила, как брошку. Окружающие делали вид, что не замечают ее, но от Эбен не укрывались их подозрительные взгляды. Она была сверхсуществом, олицетворением закона и порядка, а также представителем одной из наиболее могущественных космических цивилизаций. Никому не хотелось привлекать ее внимание.

Она не возражала и, в свою очередь, закрывала глаза на творившиеся вокруг бесчисленные преступления: обман, мошенничество, вымогательство, нелегальную торговлю оружием и запрещенными веществами и даже карманные кражи.

Ей и ее команде дали вполне конкретное задание: обнаружить торговцев «блаженством».

«Блаженством» называли новый наркотик. В необработанном виде он представлял собой маленькие сушеные стручки степного растения, но чаще продавался в виде порошка либо в капсулах, смешанный с мягкими транквилизаторами и прочими усилителями эффекта. Тот, кто принимал этот наркотик, испытывал неистовое наслаждение – отсюда и название, – но субстанция вызывала тяжелую зависимость и зачастую смерть. Кроме того, в сочетании с некоторыми другими психоактивными веществами наркотик мог привести в безудержную ярость.