Игорь Вереснев: Аборигены галактики

Из тумана на нее надвигалось… Марина не взялась бы обрисовать это. Она запомнила только глаза. Круглые, фасеточные, немигающие. И что-то еще, не отличимое по цвету от тумана. То ли конечность, то ли покрытое твердым хитином щупальце. Глаза пронзали Марину насквозь, от чего голова ее делалась пустой и гулкой. Она больше не слышала вопли обезьян, внимая только стуку собственного сердца.

Затем к ней двинулось щупальце. Конец его был плоским и обоюдоострым словно лезвие, алым от обезьяньей крови. Рука девушки потянулась к кобуре. И остановилась, не желая подчиняться. Марина Валевская поняла, что умрет здесь и сейчас, на чужой планете, в двенадцати световых годах от Земли. И ничего с этим не поделаешь. Затем и эта мысль погасла.

В пещеру вела узкая и низкая дыра, спрятавшаяся за комлем медеанской секвойи. Арамис сиганул туда первым, не раздумывая.

– Оружие приготовь! – крикнул ему в спину Сандро.

Поздно! Обезьяны выскочили из глубин пещеры так быстро и внезапно, что даже он не успел отреагировать, не то что Ромка. Арамиса взяли в оборот мгновенно. Одна из обезьян прыгнула парню на грудь, вцепилась когтями в комбинезон. Будь тварь крупнее размером, она бы разорвала ему горло. А так – сорвала респиратор, поцарапала лицо. Ромка закричал от боли, закашлялся, задохнувшись смрадом, согнулся в три погибели. И тут же вторая обезьяна оседлала его спину.

Третья и четвертая бросились на Лорда, но с ним подобный номер не прошел. Одной Сандро влепил полновесный разряд прямо в морду, другой саданул рукоятью станнера между глаз, а потом добил выстрелом в темя. Расстрелял в упор тварь, запрыгнувшую Ромке на спину. Ту, что тянулась к горлу друга, ударил башмаком в висок, заставил разжать хватку. И, развернувшись, послал дюжину выстрелов в набегающую толпу.

Больше всего Сандро боялся, что закончится заряд в батарее, поэтому заорал на Ромку:

– Стреляй! Быстро!

Тот послушался. Зажимая одной рукой нос и, не переставая кашлять, другой выцарапал из кобуры оружие, умудрился не уронить, тоже начал стрелять.

Обезьянья стая отхлынула, оставив на полу десяток тел. Сандро поверил было, что на этом все закончилось и противник не рискнет больше атаковать, но тут в глубине пещеры снова дико заверещали, и обезьяны бросились на людей. Теперь они не пытались нападать осмысленно, бежали плотной толпой, все подряд: детеныши, самки с младенцами на руках, беременные. И оставалось одно: стрелять, стрелять, стрелять, утешая себя мыслью, что после разряда станнера, даже максимальной мощности и выпущенного в упор, две трети подстреленных выживет.

Потом все закончилось, проход в глубь пещеры опустел, и лишь на полу громоздилась гора конвульсивно подергивающихся, повизгивающих бесчувственных тел. Ромка еще с полминуты палил в эту гору, пока Сандро не отобрал у него станнер, не поставил на предохранитель и не засунул обратно в кобуру. Только после этого Арамис перевел дух.

– Что… что это было? Почему они на нас напали? Голые обезьяны никогда не нападали на людей!

– Я было решил, что они обезумели от страха. Их на нас словно гнали. Но…

– Но на Медее у них нет естественных врагов! – докончил мысль друга Ромка.

– Теперь есть. Мы, люди. – Лорд вгляделся в темноту пещеры, предложил: – Идем?

Ромка кивнул и громко позвал:

– Марина-а-а!

Марина очнулась от осторожных прикосновений к щекам и подбородку. Тут же ощутила на губах солоноватый, едкий вкус обезьяньей крови. Брезгливо фыркнула, открыла глаза, села. Перед глазами все плыло, никак не получалось сфокусировать взгляд на лице сидевшего напротив нее человека. Сначала ей показалось, что это Арамис, но он был слишком высок для Арамиса. Потом – что это Лорд, но шириной плеч человек до Лорда явно недотягивал. Потом на миг почудилось, что это и вовсе Лючия Хилес – прилетела спасать незадачливых практикантов. Марина даже головой потрясла и ущипнула себя пребольно, чтобы избавиться от наваждения. Разумеется, человек не имел ничего общего ни с Арамисом, ни с Лордом, ни тем более с заместителем руководителя экспедиции по безопасности. Коричневые с зелеными прожилками глаза его внимательно рассматривали девушку, тонкие длинные пальцы поглаживали выточенный из хитинового панциря какого-то чудища клинок. Незнакомец молчал.

Потом Марина услышала, что ее зовут. Попыталась ответить, но во рту пересохло, и лишь со второго раза получилось выдавить сиплое: