S.T.A.L.K.E.R. История правды и лжи (СИ)

- Черт, нужна операция, – прошипел Дегтярёв. – Нужно зашивать… Звони Костоправу!

Алиса вдруг почувствовала, что рана перестала болеть. Девушка улыбнулась, стало совсем спокойно, ничего не болело:

- Не надо, уже не болит, – обрадованно заметила она.

Голос словно надломился, и страшно захотелось спать. Алиса прикрыла глаза. А сейчас спать. Только спать.

====== Часть 9. Ложь. Кровавая жертва. ======

Глава 9

Кровавая жертва

Очередной укол аминазина снова принес сковывающую боль в мышцах и заставил Алису успокоиться. Инъекция с лекарством, которое используют в сумасшедших домах для успокоения буйных, была уже обыденностью. Теперь, каждое движение приносило невыносимую боль. Даже дышать тяжело было. Ей меняли эти препараты: каждые шесть часов в вену вводили аминазин. Каждые сутки ее кровь брали на анализ, пытаясь синтезировать «Антидот». Прошло более получаса, после введения аминазина, полевой врач группировки “Монолит” вышел за железную дверь в полутемной комнате, которая освещалась одной лампой дневного света. Лампа замигала, разливая неравномерный цвет по серым стенам комнаты, в которой лежала привязанная ремнями к кушетке Алиса. Она всегда, в глубине души, знала, что может загреметь в психиатрическую больницу от бессонных ночей, проведенных за работой, но она не думала, что загремит в самодельную психушку в Зоне Отчуждения. Горячие слезы заставили исказить пространство, скапливаясь у нижнего века. Моргнуть тоже было больно, но рефлексы все-таки брали свое. Слезы покатились по щекам, и упали на медицинскую кушетку, обмотанную прозрачной пленкой, которая источала удушающий запах, какой-то вонючей, антибактериальной жидкости. Уже несколько недель Алиса пробыла в этой камере-психушке. Как ее притащили сюда, она не помнила. Наверное, потому что была без сознания. Последнее воспоминание в ее памяти, как убили Светлова и Дегтярёва, а вместе с ними и ее последний шанс вернуться в нормальную жизнь. Нахлынувшие эмоции, снова вызвали истерику. Захотелось закричать и вырваться отсюда. Алиса глубоко вздохнула и почувствовала невыносимую, тянущую боль в мышцах живота, от того же проклятого аминазина. Ни говорить, ни дышать, ни кричать – ничего нельзя. Алиса снова открыла глаза и уставилась в темный потолок, каждая трещинка которого уже давно была изучена за это время.

Че-е-ерт! Она больше не может лежать вот так, спокойно! Она попробовала пошевелить рукой, но боль от аминазина сразу пронзила мышцы. Крик вырвался невольно.

В комнату вошел человек в темном экзоскелете, сел на стул и достал какие-то книги в черных обложках. Следом за ним вошел Ахилл с очередными дозами успокоительных препаратов.

Человек, в темном экзосклете, был проповедником в группировке «Монолит» и уже вторую неделю промывал Алисе мозги своей сектанской агитлитературой. Он снова раскрыл книжку и начал читать ей проповедь. Что он говорил, Алиса старалась не слушать, она просто закрыла глаза и постаралась заснуть. Монотонное чтение о священном кристалле ее даже убаюкивало. Но тут к ней подошел Ахилл:

- Китана, как ты? Почему ты не слушаешь?

- Пошли вы черту, ублюдки, – Алиса открыла глаза и буквально выплюнула эти слова.

Ахилл поднял руку вверх и попросил, тем самым, проповедника окончить читать и выйти за дверь. Тот покорно захлопнул книгу и прошагал в коридор.

- Значит, ты отказываешься принимать нашу веру? – спокойно спросил Ахилл, набирая в шприц из ампулы успокоительное. – Отчего же?

- Вы убийцы! Почему вы меня здесь держите? – закричала Алиса.

- Мы убийцы? – удивленно спросил мужчина и стремительно воткнув в вену девушки иглу, уже и без того с множеством проколов от ежедневных инъекций. – Ты ведь даже не знаешь ничего?

Он заклеил пластырем вену, на которой уже было неисчислимое количество проколов, и, выбросив шприц в дальний угол, сел рядом:

- Ты хочешь знать правду?

- Неужели она у вас есть? И вы знаете, что это такое?

Ахилл смотрел на ее лицо и через несколько минут продолжил:

- Ты ведь ничего, абсолютно ничего не знаешь, о нас, о Зоне, – он вздохнул и, смотря в потолок продолжил. – Поверь, ты не имеешь представление об этом мире. Ты даже ничего не знала о людях, с которыми ты была последние несколько недель.

Согласиться было тяжело, но это было правдой. Каждый, кто здесь находился, считал своим долгом, ничего, абсолютно ничего не рассказать о себе и о своих планах.

«Монолитовец» подошел к окну и достал какие-то папки, через несколько минут послышался его голос: