Дмитрий Иванов - Империя Хоста. Барон

– Отцепись. – Я с трудом оторвал её руки от себя любимого. – Законы империи гласят: дети аристократов до шестнадцати лет принадлежат их семье!

– Я её семья! – кричала «родственница».

– Ты не аристократка, ты просто гражданка. И то надо проверить, может, ты рабыня по-прежнему.

– Хорошо, я поеду с тобой, дочку не брошу, – поникает, понимая мою правоту, Аньен.

– Зови слуг и охрану, побеседуем.

Пока я обходил дом, удивился уюту, умеет мачеха его создать. Потом пообщался со слугами. Поскольку платил им отец, а теперь я, проблем не было. Шесть охранников: один калека без руки, ещё трое раненых, но выживут. Оставил всех в поместье, оплату положил раненым пол-золотого в год, здоровым – два. Это ещё четыре золотых в год! Деньги текут рекой сквозь пальцы!

Хотя два десятка «её личных» я отобрал. Сама отдала, когда я спросил, кто платил налоги и откуда деньги. Итого на руках тридцать один золотой, и дома оставалось шесть. Хм… отдать, может, часть Остину? Нет смысла, процент будет выше. Не важно, когда отдам, всё равно пять монет сверху обещал!

Слуг помимо старика было трое: баба – повар и служанка, конюх, он же и работник по дому, и садовник. Но они рабы, денег не просят. И чего говорят, что рабский труд не эффективен? Люди довольны были тем, что остались тут.

Почему я оставил всех в поместье? Гуманизм? Да на хрен, гуманизмом мальчики в детстве занимаются! Не хотел, чтобы уходила на сторону информация об изменениях в статусе и жильцах поместья, ну и некоторые служили тут уже больше десятка лет.

Батя, конечно, удивил: столько времени скрывал от детей поместье и бабу. Но это я не в курсе, а кто-то из старших вполне мог знать. Посмотрел на сестру, пока ничего в душе не шевельнулось. Назвали её Ольча, довольно крикливое создание. Морда, кстати, скорее всего, мамина, подбородок точно её: тонкий, изящный. У нас другой, мощный.

Дал команду собирать необходимые вещи для Аньен и её дочки. Предупредил, чтобы брали всё ценное, но весь дом собирать не надо. Обстановку тут оставлю. Отправил Малика в гостиницу: предупредить мага и чтобы нашёл повозку утром. Магу передал поручение искать плот на завтра к обеду. Чувствую, загостился я тут.

Сегодня решили заночевать в поместье. Ночью в кровать пришла Аньен: налаживать отношения, как она пояснила. Долго и качественно орала во время наладки! Я даже решил наутро разрешить ей носить мамины украшения. Временно, конечно. Сказала, что у меня больше, чем у бати. Врёт, наверное. Чем-то же батюшка подкупил крутую магичку, мою маму. Вариант, что глубоким духовным миром или большим богатством, не рассматриваю.

Уснул я один: не доверяю пока Аньен. Ночью придумал пять разных способов, как отжать это поместье у самого себя. Не могу пока перестроить мышление. Отнять и не делить! Ну лежит душа к этому.

Хотел уехать рано, а не получилось: не было повозки. Поэтому «маман» и успела собраться. Еды в поместье было достаточно, но я оставил треть золотого на непредвиденные расходы. Наказал баб не водить и стеречь имение. Долго думал, кого оставить старшим, и решил, что Онга – воина, который потерял кисть. Хоть какое-то ему будет утешение. Кисть можно и отрастить, но это магия пятнадцатого уровня как минимум, и нужна куча дорогих ингредиентов. Но шанс у него был.

Потом приехал Малик с повозкой с широкими колёсами, запряжённой парой лошадей. Давай грузить, а не входит всё! Я давай выкидывать, на мой взгляд, лишнее, а Аньен в слёзы! Ох и орал я со злости – громче, чем она ночью.

– Короче! Короче! Грузим, сколько можем, сколько влезет, и едем! Остальное тут оставим! – И прибавил пару матерных по-русски.

Люди уже привыкли к моим словам для связки, а самый прошаренный, Малик, уже и использовал пару слов. Писдес-с-с! Уморительно звучало, но энергетически сильно!

Напуганная моими криками Аньен шустро командовала перегрузом вещей. Малышку с мамой посадили в начале возка, где трясло меньше, и мы выдвинулись. Ехать пришлось три часа, и часиков в десять я уже был на рынке. Забрал всех пятерых купленных рабов и выдвинулся на повозке к гостинице. Старый плут маг был тут как тут и ждал меня.

– Нашёл плот, который к нам идёт за рыбой, с удовольствием нас возьмут. Плата – четыре серебра.

– Торговался хоть? Им всё равно туда плыть, а тут ещё за холостой ход заплатят! – спросил я для проформы.

– Обижаешь! Семь просили, скоты! – ухмыльнулся Бурхес.

– Ты сам готов? Собирайся и с моей «маман» и сестрой езжай на пристань, грузитесь и ждите нас. Забери только мои покупки.