Руслан Мельников - Полигон

В конце концов, и сам Президент решил навсегда остаться послом. Потому, наверное, именно меня и бросили… пытались бросить на лабораторный стол. Кожин перестал нуждаться в слишком осведомленном помощнике, а чтобы добро не пропадало зря… «Мертвый рай» всегда нуждался в высококачественном экспериментальном сырье. А за моими плечами как-никак гвардейская школа.

– Все равно не понимаю, – упрямо твердила Ночка. – Чтобы президент добровольно отрекся от власти… Да не бывает так!

– О-о-о, еще как бывает. Если хочется жить – бывает. Пока держался Центральный Периметр, Кожину выгодно было изображать ученого, находящегося в фаворе у главы государства, потом удобнее стало играть роль Полномочного Федерального посла. Видишь ли, для любого мэра-коменданта посол – слишком важная персона и опасный противник, которого лучше не раздражать. Покуда известно, что посла поддерживает столица.

А кому нужен жалкий беглец из павшей метрополии? Президент без власти, без Периметра, без армии и милвзводов? Да не сохрани Павел Алексеевич инкогнито, он погиб бы давным-давно.

– И никто из подчиненных Кожина не догадайся? – Денис недоверчиво смотрел на орга. – Неужели федеральные чиновники настолько слепы? Неужели не в состоянии понять, что их шеф ворочает делами государственного масштаба.

Николай устало вздохнул. И ответил все тем же занудным лекторским тоном:

– А что такое государственный масштаб, Денис? Действующая система госуправления выстроена сейчас таким образом, что ни один чиновник не знает точно, куда именно движутся федеральные Караваны, зачем движутся, сколько времени находятся в пути, где пересекаются друг с другом и когда возвращаются. Всё зашифровано, всё – в шифрах и кодах, а все ключи и ниточки – в руках Кожина. Ну, а для персонала и охраны самих колонн совершенно не важно, куда, когда и сколько ехать. Люди служилые, привычные… У них и так вся жизнь на колесах. И они, как и все, уверены, что команда сверху – значит команда из столицы. Получен приказ с паролем или подписью президента, получена расшифровка пункта назначения – и вперед. Да и вообще… не так уж много осталось у федералов этих Караванов. Даже если считать колонну номер один, едва ли наберется полтора десятка. Вот тебе и весь государственный масштаб.

Денис сглотнул.

– Полтора десятка? На всю Федерацию? Что? Что ты хочешь этим сказать?

Орг продолжал:

– Когда я приехал сюда с Кожиным, в Федерации оставалось с полдюжины крупных мегаполисов, кое-какая мелочевка из городков помельче да несколько функционирующих пока военных баз. Ну, и сверхсекретный оружейный завод-зона с жилым поселком. Последний завод, кстати. Все остальное уже тогда было уничтожено оргами и бомбардировками.

Если сложить уцелевшие и разбросанные по стране муниципалитеты в единую территориально-административную структуру, едва-едва наберется полноценный округ. Как раз сфера деятельности Федерального Полномочно посла, поддерживающего, согласно служебным обязанностям, связь с коллегами-соседями. Впрочем, сейчас, я думаю, и этот актив уже уменьшился.

– Сильно? – ужаснулся Денис. Он догадывался, что от некогда великой державы остались жалкие клочки. Но что дела обстоят настолько плохо…

– Это известно только Кожину. Может быть, до размеров края или области. Может – еще меньше. Может, у Павла Алексеевича есть еще несколько запасных Периметров. А может быть, ему уже некуда ехать из Ростовска. И федеральная колонна номер один двигается сейчас в ни-ку-да.

Денис верил группировщику. Он не мог объяснить почему, но верил.

– А твои Волки были в курсе, с кем воюют? – поинтересовался Денис. – Они вообще знали о «Мертвом рае»?

– Нет, – ответил Николай. – Не знали. Я был столь же заинтересован в сохранении тайны «Мертвого рая» и прочих тайн посольства, как и сам Кожин.

– Но почему?

– Да потому что сам был связан с этим! Чтобы орги поверили в «Мертвый рай» и во все остальное, пришлось бы объяснять, откуда я получил такие сведения. Пришлось бы выкладывать о себе всю подноготную. А с моим прошлым трудно выжить в Волчьей стае. Там ведь, как и в любой другой стае, всегда есть желающие занять место лидера. И при этом там очень не любят людей, имевших дело с официальной властью. Так что после подобных откровений…

Николай вздохнул.

– Мне списывалось многое, но такого орги своим вожакам не прощают. Пока меня знали как простого парня – лихого группировщика, сделавшего криминальную карьеру, я пользовался поддержкой солидной части клана и справлялся с конкурентами. Но вот если бы обо мне стало известно все остальное… Соотношение сил сразу изменилось бы не в мою пользу. От меня отвернулись бы самые верные люди. И Волки сожрали бы меня с потрохами.