Макс Каменски - Шепот Пустоты. Книга 1. Точка возврата

Однако экспедиция продолжалась, мы шли в глубь пирамидного города и скоро наткнулись на первые ловушки. Пол под ногами разъезжался, из-за угла летели штыри, а стены некоторые пытались сомкнуться и сдавить нас. Конечно, для наших костюмов это было не самые большие угрозы, но несколько неприятных минут пришлось пережить почти всем. Я свалился в канаву с какой-то шипящей и на вид очень опасной жидкостью. Датчики тут же взвыли и сообщили мне, что это серная кислота. Благо от неё мой обвес стал только чище. Расплавилось, правда, все, что было сделано не из валидия.

Скала запросил Олька о прекращении операции. Формально, яйцеголовый во время экспедиции имел право приказывать военным в качестве командующего экспедицией. Конечно, если бы дело пошло скверно, вряд ли кто-то стал бы слушать этого азурянина, но… пока все были здоровы. Каменотесов только перестраховывался. А Ольк и не думал останавливаться – приказ был идти дальше.

До центра все же дошли, расположились, заняли необходимые позиции. Я примерно также, как сейчас, уселся за одним из выступов и наблюдал в режиме тепловизора черное ничто. Датчики молчали, сканеры молчали… Яйцеголовые делали свои дела, мы скучали.

А затем совершенно невзначай, несколько буднично и безмятежно рядовой Соленс, как сейчас помню его шепелявый голос, доложил о возникновении движения в непосредственной близости от его позиции. Боец был не из моего отделения. Тогда им командовал лейтенант Вазон, погибший в нашей недавней стычке на Оверуме. На сообщение Соленса отреагировали вяло. Хотя на планете-леднике вообще никакой жизни не было, движение могла спровоцировать какая-нибудь из древних ловушек – мы ведь знатно тряхнули местную старину.

Однако Соленс доложил, что объект движется. Парень начал заметно нервничать и даже шутки сослуживцев его не успокоили. Вазон приказал рядовому оставаться на месте, и сам двинулся к нему. А затем раздались несколько выстрелов, и Соленс исчез из эфира, когда лейтенант еще не успел добраться до него. Автоматизированная система боевого оповещения, кратко АСБО, которой обычно связываются все члены отряда и даже роты и батальона, на всех дисплеях наших боевых костюмов выдала сообщение о прекращении жизнедеятельности организма Соленса.

Что тут началось… Скала приказал первому взводу оставаться на месте и прикрывать яйцеголовых, а сам бросился к Вазону в сопровождение третьего взвода. Тот нашел на месте Соленса только три стреляные гильзы. Парень исчез.

Мы начали поиски, облазили все близлежащие пирамиды, пеленговали, сканировали, перезагружали десятки раз датчики… Но ничего. А затем о новом факте движения доложили из второго взвода. Скала немедленно скомандовал об окончании экспедиции. Ольк попытался что-то возразить, то Скала, переключив связь на личный с Ольком канал, что-то внушительное поведал ученому, от чего тот прекратил всяческие попытки сопротивляться в эфире. За считанные минуты мы покинули сектор по одной из дорог, стараясь не разделяться и держать друг друга в пределах видимости. После этого случая исчезновением Соленса заинтересовалось Особое отделение. Нас даже водили на опросы. Но затем историю замяли, мы через пару недель успели попасть в заварушку на Солютисе, мне прострелили плечо, в рану попала какая-то местная зараза и пару месяцев я валялся в медсанчасти на орбите Тритона. Эх, жаль, на саму тропическую планету меня не пустили… Там были в основном курорты, полные довольных и богатых азурян.

– Вы тоже вспомнили историю Соленса? – вдруг спросил Алан. Он продолжал говорить на местной связи между мной, Джонии и Линдси.

– Слушай, Ал, ты чего заладил в самом деле? – недовольно заворчал Джонни.

– А ты ничего не чувствуешь?

– Да к черту все это. У меня хренова куча сканеров и датчиков на обвесе. Пусть они за меня чувствуют. А перед глазами все спокойно…

– Соленс тоже так думал, наверное… – задумчиво пробормотал Алан.

В этот момент у нас над головами в сторону зоны высадки с басистым гулом пролетел эхоплан.

– На площадке чисто, – тут же доложил старший лейтенант Алин.

– Разрешите приступить к высадке? – осведомился старлей Уваров.

– Разрешаю, – последовал ответ Каменотесова.

Датчики запиликали движением у нас за спинами. Признаться, их сигналы несколько нервировали меня. Эти разговоры Алана…

– Вы когда-нибудь слышали об Александре Форсе? – снова завел разговор капрал.

Я поморщился. Не удивительно, что этот воин долго не смог провести в старшем командном составе. Сколько я не видел офицеров выше лейтенантов, все они были мужиками немногословными и обстоятельными. Обычно это были уже бывалые вояки, служившие по пятнадцать-двадцать лет и повидавшие всякого на службе. И отлично знали, о чем стоит говорить с окружающими их сослуживцами, а о чем нет. В армии вообще есть много таких неписанных вещей, которые никто никогда тебе не расскажет и вряд ли вообще заведет беседу об этом. Их начинаешь понимать и чувствовать со временем. И тогда служба идет нормально. А вот если не понимаешь… Начинаются всякие непонятные ситуации, которые в лучшем случае ведут к неприятным объяснениям.