Татьяна Осипова - Дитя пустоши. Трилогия

– Боже, я так и думала, дело в машинах!

– О чем ты говоришь?! – непонимающе спросил Пират, а остальные стояли в ожидании, рассматривая тварей, которые впервые были так похожи на людей.

– Она сказала посмотреть запись. Марадона, ты можешь настроить изображение?

Толстяк подмигнул Петру, и они направились к мерцающему экрану, который мог похвастаться пока только помехами и писком.

– Что она ещё сказала? – Пират не отрывал глаз от белой девы.

– Сказала, что её звать Ария, а мальчика Сиру.

– Хм, – усмехнулся Пират, – монстры любят давать друг другу красивые имена?

– Я слышала её голос, и мне не показалось, что она монстр…

– Всё, заработало! – воскликнул Пётр, пытаясь обратить внимание на экран, где появился профессор.

Ария взяла за руку Сиру, и он тоже услышал всё, о чём говорил человек. В глазах мальчика сначала было непонимание, недоверие, а потом удивление и обречённость. Как много он хотел сказать, но не мог, ощущая себя брошенным, как и его наставница. Это был тот момент, когда ребёнок понимал, что родители лгали ему всю жизнь, используя самые низменные инстинкты для достижения собственных целей.

– Получается, машины добились своего? – спросил Макс Эльзу. Она покачала головой, улыбнулась, глядя на Арию и Сиру:

– Нет, сынок. Пока в наших сердцах есть гуманность, пока мы можем остановить ненависть и понять друг друга, обе расы способны прийти к взаимопониманию.

Ария махнула рукой Эльзе, силясь что-то сказать, её губы дрожали в нетерпении, но общаться с женщиной белая тварь могла лишь на ментальном уровне.

– Сиру, ты должен слышать это. Ты должен почувствовать, – сказала она подопечному, протягивая Эльзе руку.

– Я никогда не думала, что буду вот так вот говорить с человеком, – обратилась Ария потом к Эльзе.

– Мне тоже это кажется ненастоящим, – ответила женщина.

Сиру, услышав её голос, не мог оторвать глаз от человеческой самки, понимая, что Ария оказалась права, когда приказала не трогать её и не использовать в пищу.

– Мы должны найти главную машину, – продолжила Ария, – и я хочу сделать всё, чтобы сёстры мне поверили. Теперь Сиру может подтвердить мои слова, но это всего лишь слова, белые девы должны увидеть веские аргументы.

– Тогда вам придётся отключить мать, – грустно продолжила Эльза, – остановить мучения, которые длятся вот уже сто лет. От прежней Александры не осталось ничего, кроме генетического материала. Вы разумные существа и должны поверить в это…

– Я верю, Эльза, но как убедить других? Как я смогу вернуться в пустошь, не исполнив предназначения? Меня убьют, обрекут на ужасную смерть, и всё пойдёт по-прежнему – войны, нападения и убийства друг друга.

– Мне сложно что-то предложить прямо сейчас, очень трудно всем дать ответы, тем более на вопросы, которые остаются за гранью понимания. Единственный выход, это отключение матери и разоблачение этой громадной лжи, в которой живёте не только вы, но и все мы на планете. Прости, Ария, но тебе придётся постараться.

– Вы отпустите нас с Сиру?

– Да, – пообещала Эльза, – но нам необходимо встретиться снова, а пока мы решим, как отключить мозговой центр.

– Я найду тебя, Эльза!

Ария разжала пальцы, отпуская руку женщины, а та расстегнула последний ремень, сдерживающий тварь. Белая дева выпрямилась в кресле, растирая затекшие руки и ноги, а Сиру обнял её, прижимаясь, как к матери, а потом они направились к выходу из лаборатории. Им предстояло вернуться тем же путём.

Группа Пирата расступилась, пропуская мальчика и Арию. Макс с радостью смотрел на мать, на его лице играла гордая за неё улыбка, а глаза говорили: «Ты справилась, мама, у тебя получилось»!

Пугало всё ещё рычал. А потом залаял, когда Сергей открыл глаза и засмеялся.

*******

Сырость и темнота не пугали, сердце сжималось от мысли, что придётся вернуться в обитель матери. Теперь, когда всё изменилось, когда вера в мать и стаю пошатнулась, мне предстояло сделать трудный выбор. Теперь чужаки не казались врагами, но и друзьями пока не стали. Несмотря на последние события, я всё ещё относилась к людям с недоверием.

Мы шли с Сиру, не проронив ни слова. Меня удивляло, что он не пытается спорить, куда делось его вечное «почему»? Возможно, последние события сделали его взрослее? Или время взрослеть не спрашивает, когда наступить…

Громкий хлопок заставил остановиться и обернуться. Сиру схватил меня за руку. Волна горячего воздуха налетела внезапно, отбрасывая нас вперёд, опрокидывая, засыпая камнями и пылью.