Юрий Симоненко: 2077 (СИ)

— Что же мы сделаем? Уйдем?!

Если-бы в этот момент за Волком наблюдали не дикари, а люди образованные, они бы не смогли не отметить немалое актерское мастерство говорившего, но перед ним стояла толпа дикарей-людоедов, покорно взиравших на своего вождя подобно бандерлогам на удава Каа.

— Нет! — послышались выкрики из толпы.

— Может быть, кто-то хочет уйти? — прокричал вожак.

— Нет! Убьем чужаков! Заберем их мясо! — закричали в толпе. — Встретим их, и нападем! Убьем!

— Убьем!

— Убьем чужаков!

— Что мы сделаем с чужаками?! — завопил Волк.

— Убьем! Убьем! Убьем! — раздались истеричные вопли.

Утро того же дня. Двадцать два километра восточнее узловой станции. Поисковый отряд НСР

После вчерашнего нападения дикарей, головной дозор был увеличен до взвода, и интервал между дозором и основным отрядом был сокращен до расстояния прямой видимости.

Появившиеся непонятно откуда дикари ранили двоих бойцов, и еще один боец пропал без вести. Теперь бдительность в отряде была повышенной. Арбалеты у всех были заряжены стрелами со стальными наконечниками. Никто не отлучался в одиночку. Всадники держались по два. Помимо арбалетов и коротких мечей, в отряде имелось два пулемета (ПК и РПК-74) и восемь «калашей», применять которые дозволялось только в самых крайних случаях (пока в Рейхе не наладили массовое производство боеприпасов к ним). Кроме того у командира отряда имелся древний ПМ, полагавшийся каждому офицеру Рейха.

Конный отряд поисковиков Нового Славянского Рейха (НСР) в тот день был должен выйти к узловой станции, — конечному пункту своего маршрута. В течение семи дней, два специалиста из инженерно-технического отдела Рейха, шедшие в составе отряда, оценивали уровень повреждений и сохранности железнодорожного полотна. Специалисты остались довольны. В нескольких местах полотно нуждалось в ремонте, — требовалось подправить насыпь, заменить несколько рельсов, но в целом качество железной дороги было удовлетворительным. Уже через несколько месяцев восстановительных работ, по линии можно будет пускать легкие поезда. Дело осложняли три поезда, стоявшие на путях еще со времен Войны. (Два товарных и один пассажирский составы замерли, как назло, на разных путях, — один, товарняк, стоял головой на восток, другие два когда-то двигались в западном направлении, и стояли теперь на расстоянии шестнадцати километров друг от друга). Единственному в Рейхе достаточно мощному паровозу придется сделать не один десяток рейсов, чтобы растащить эти составы по два-три вагона (обветшавшее полотно не выдержит состава, весом в сотни тонн, да и мощности локомотива для этого не хватит).

Командир специального разведывательного отряда НСР «Молния», — широкоплечий, голубоглазый лейтенант Яросвет ехал в голове отряда из двадцати двух всадников. Впереди, на расстоянии сотни метров двигались еще десять всадников, двое из которых шли пешими, и были заняты тем, что вырубали крупный кустарник, проросший между шпалами, для прохода дрезины. Ручная дрезина шла между дозором и основным отрядом, ее приводили в движение один из инженеров и приставленный в помощь боец. Второй инженер наблюдал за состоянием рельсов, железобетонных шпал и насыпи, периодически делая записи в специальный журнал. Четвертым на дрезине был тяжелораненый, лежавший поперек тележки без сознания (второй был легкоранен, и ехал верхом в основном отряде). Яросвет смотрел на планшет, в котором была вложена разрезанная по квадратам карта области, каждый отдельный лист которой был дополнительно заклеен в полиэтилен, и размышлял над тем, как лучше будет зайти на узловую станцию. Тридцатилетний лейтенант с самого начала почти не сомневался в том, что такое место как Узловая окажется небезопасным, а теперь и вовсе был уверен в том, что на Узловой засела банда упырей. Вчерашнее нападение на дозор только укрепляло его подозрения.

Яросвет распорядился оставить инженеров, двоих раненных и четверых бойцов для их охраны и вместе с ними дрезину в пяти километрах от Узловой. В случае засады на станции, раненные и технари окажутся обузой, да и кроме того, случись что с инженерами, придется отвечать ему, Яросвету, совсем недавно награжденному второй молнией, украшавшей теперь его правый висок. (Если знак «S» в НСР имелся у всех бойцов «Молнии», и даже у некоторых не состоящих в этом элитном подразделении, то знак «SS» имели лишь десятки, а «SSS» — единицы). Яросвет был опытным офицером Рейха, и за свои тридцать лет успел не раз отличиться при проведении спецопераций. Вот и теперь, он принял необходимые меры, о чем впоследствии не пожалеет.