Дмитрий Распопов - Сын Галактики. Противостояние

Как только мы закончили с ними, сразу решили провести церемонию вручения собственных имен всем отличившимся на данный момент, а их к этому времени набралось пятеро. По совету Келлера мы решили широко осветить данное событие, а также оповестить все средства массовой информации о предстоящем мероприятии. Келлер сказал, что «Галактика должна знать своих героев в лицо», поэтому список подвигов – за что каждый конкретный меклар получает высшую награду – был также представлен публике.

Я не преминул заработать на этом, заказав уменьшенные копии кораблей-героев. Игрушки расходились на ура, но я получил несколько гневных писем от правозащитных организаций Галактики, выступающих за примирение с клаксонами. Таких было меньшинство, но они утверждали, что на самом деле клаксоны белые и пушистые, а все гнусные инсинуации на их счет придумали меклар. Странно было слышать это от тех, кто никогда не встречался с ними.

Награжденные корабли тоже оказались оригиналами – они взяли себе имена из истории Земли, поэтому после церемонии я имел под своим командованием: Отто фон Бисмарка, Уинстона Черчилля и других видных деятелей. Я представил себе лица людей. Если они близко познакомятся с нашей цивилизацией, их будет ждать большой сюрприз.

Моей следующей головной болью стало волнение среди освобожденных инетрогов. Мне доложили об этом глубокой ночью, когда я собирался вздремнуть. Самой большой проблемой в общении с инетрогами было то, что мне нельзя было появляться перед ними лично. Телепаты быстро бы раскусили меня под доспехами, поэтому приходилось все дела вести дистанционно, через свою механическую копию.

Подключившись к каналу связи, я посмотрел на мир глазами робота. Проверив синхронизацию управления, я зашагал с корабля в поселение инетрогов.

То, что меня подняли не зря, я понял по лежащим на земле телам, а также гудящему, как улей, поселку.

– Что за шум, а драки… – начал было я, но оглянулся вокруг и поправился: – И драка есть.

– Небольшая революция, ничего страшного, – обратился ко мне один из инетрогов через специальный передатчик, который мы разработали для общения с телепатами. Сканер снимал мозговую активность и передавал сигналы на переводчика слов. Из-за сложности мы сделали всего два таких устройства, да их пока и хватало.

– Объяснитесь! – потребовал я.

– Старейшины отказались менять уклад жизни, настаивая на том, что нужно жить как раньше, – ответил мне инетрог со сканером. – Мы отказались.

– Я, похоже, разговариваю с лидером этой революции? – Я усмехнулся, а робот на планете бесстрастно повторил слова.

– Да, теперь буду говорить я. Мы бы хотели навести тут порядок и через несколько дней встретиться с вами, чтобы обсудить наше дальнейшее сотрудничество.

– Вызовите меня. – Я повернулся и зашагал обратно к кораблю.

Сигнал с планеты пришел спустя три дня. Я закончил просмотр отчетов Охотников и переключился на копию моего скафандра, уже шагающего к поселению. Я удивленно констатировал, что оно изменилось, причем в лучшую сторону. Все устройства и механизмы, которые мы предлагали инетрогам ранее, теперь работали.

«Революция явно пошла на пользу, – заключил я, – раньше их старейшины даже не обсуждали использование в быту чужих механизмов, ссылаясь на то, что они не могут с ними разобраться».

Меня встречал инетрог со сканером на голове. Тот это, с кем я уже встречался, или нет, я понять не мог – их тела-носители были идентичны друг другу, и одежду они носили однотипную.

– Приветствую, Владимир, – первым обратился он ко мне.

– Не знаю вашего имени. – Я вежливо наклонил голову робота в приветствии.

– Эстерантс, – невнятно ответил мне переводчик.

– Хм, Эстерантс? – повторил я за ним.

Инетрог странно булькнул, но ответил спокойно:

– Не совсем так, но пусть будет Эстерантс.

– Обсуждать будем здесь? – поинтересовался я. – Мне все равно.

– Мне тоже, тем более что я транслирую наш разговор всем жителям.

– Тогда приступим, – не стал откладывать дела в долгий ящик я.

– Сначала я хотел бы спросить, в чем ваш резон помогать нам? – произнес он. – Ваша цивилизация превосходит нашу, и я до сих пор затрудняюсь сказать, чем мы вас заинтересовали. Уж машины точно не страдают жалостью.

– Кибернеты, – поправил я.

– Прошу меня простить, – тут же извинился инетрог. Было видно, что он с трудом подбирает слова и мысли.

– Вы правы, – нарушил я затянувшуюся паузу. – У нас есть одна причина, чтобы вам помогать. К сожалению, дело касается государственных секретов, поэтому не хотелось обсуждать его при всех.