Юрий Мори - Ментакль

– Это замечательно, – сухо подтвердил я её худшие опасения, не говоря при этом лишних слов. – Значит, мы найдём с вами общий язык.

Она нервно положила ногу на ногу, теребя в руках телефон. Я с удовольствием посмотрел на ножки и подумал, что иные точки взаимного соприкосновения… да что там, проникновения! я бы тоже поискал.

– Предлагаю сделать так: встречаемся в семь вечера возле памятника Степану Разину и…

– Только не там! – пискнула Нани. – Отвратительное же место. И сам памятник – мерзкая дылда, хуже воронежской Алёнушки. Была б моя воля – снесла бы к чертям. Но… Почему бы не поговорить здесь и сейчас, раз у ж я пришла?

Даже если бы мы репетировали эту сцену несколько раз, лучше бы и получиться не могло: деликатно пошуршав ногтями по двери, её приоткрыла Лера и почти шёпотом сообщила:

– Кирилл Сергеевич, клиент. Фамилия его Горбунов, Иван Иванович, с утра записался на полпервого.

– Пусть подождёт пару минут, Лерочка. – Я повернул голову к Нани: – Вот видите, почему. У меня день расписан по минутам, а вечер совершенно свободен, так уж вышло. Давайте встретимся на проспекте тогда, возле кинотеатра, а там и решим, где удобнее будет пообщаться без ограничения времени. В кафе. Хорошо? Очень рад буду вас видеть.

Блогерка кивнула и встала, поправляя полу сарафанчика. Не дурочка, что большой плюс, никаких сцен и истерик. Нет, ближайшая пара недель будет весьма приятной.

Лера отвела её к выходу, а на место блогерки в кабинет зашёл неприметный господин лет пятидесяти в сером костюме – жарковато носить такой по нашей погоде, но люди ещё и не так чудят. Сел в нагретое Нани кресло, пригладил жидкие волосы того оттенка, что на Руси вежливо зовут «русыми», хотя слово «мышиный» было бы куда точнее, осмотрелся, словно пересчитав взглядом ряд сертификатов, дипломов и грамот на стене, оценил размах и цвета эмблемы «Сенсорики» у меня над головой и приступил к делу.

– Горбунов моя фамилия. Мне тут это… Посоветовали к вам. По бизнесу.

Он ещё раз глянул на расписную эмблему, прищурился, став похожим на пойманного с поличным кота, но продолжил:

– У меня фирма тут это. «Щит и меч» называется, не слыхали?

Я покачал головой.

– Ну да мы к славе не стремимся, нам бы денег… А теперь проблема у нас. Есть одна разработка, инженерная, подробности не особо важны. Но перспективная штука, должны даже за рубежом покупать, если опять санкций не наложат. И спёрли чертёж. Взяли и спёрли! И на бумаге, и на двух флешках – всё в сейфе лежало.

– Так это вам в полицию, скорее. Я-то при чём?

– Был, – кивнул Горбунов. – Неделю ищут, толку ноль. А нам опытные образцы надо делать, без них кредит не дадут. Короче…

Я подумал, что он заплачет, но нет: только зажмурился, а потом широко открыл глаза, как человек, которого замучила какая-то постоянно гнетущая проблема. Да, судя по всему, так оно и было.

– Ключи у меня были от сейфа и у Боярского, это главный инженер. Треть бизнеса ему принадлежит, не резон всё завалить. Мне – тем более. А полиция не найдёт, похоже, ни хрена. Я же сам настоял, Боярский и его два помощника со своих компов все этапы разработки удалили, теперь всё заново… Вот же дурак!

– Кто? – вяло поинтересовался я. Мужик мне не понравился сразу. Серый какой-то, скучный. И проблема неинтересная.

– Ну кто, кто… Я – дурак, раз так всё обернулось.

Дело во мне энтузиазма не вызывало. Если не накроет в нужный момент, я ему сворованное в жизни не найду, даже если очень хотеть буду. А мне особо и не хочется, все мысли сейчас были заняты прелестной блогеркой. А какие ножки, а? У-у-у… Эх.

– Двадцать тысяч долларов, – прервав Горбунова, сказал я. Сто к одному, что сейчас поперхнётся и свалит, откуда пришёл: судя по костюму, обуви и копеечному «ориенту» на запястье, денег у клиента не было, нет и не будет.

Серый человечек и правда опешил. Пожевал тонкие губы, опять зажмурился, потом потянул из кармана кнопочную трубку. Ну да, нищета как она есть.

– Боярскому позвонить надо, – пояснил он. – Сам я с такой суммой решить не могу. Дорого очень. А, Валентиныч, ты? Горбунов. Слушай, колдун двадцать зелени просит. Да знаю, что до хрена… А кто найдёт? Да не отыщут они. И не жди! Чего скажешь? Ну, я тебе мальчик в область ехать не пойми к кому… Какая бабка Ефросинья? Да иди ты. Если не отыщет – не заплатим? Вот это правильно, это по рабоче-крестьянски. Ну давай, отбой.

Он уронил руку с копеечной «нокией» на колено, словно устал держать вес. Посопел, потом сообщил то, о чём я и сам догадался.