Тони Миллер - Фазовый переход

Подробностей о том, как, какой ценой и какими средствами формировался этот новый порядок, Павлу было известно мало. Во многом из-за давности лет, как ни как, уже почти семьдесят прошло, и едва ли кто из очевидцев до сих пор жив. А те, кто в своё время так или иначе слышали какие-то подробности, не спешили ими делиться, поскольку лучше прочих понимали, чем чревата болтливость, ведущая к неодобрению имеющих власть.

Первую атаку тварей выжившие, чьё число к тому времени сократилось ещё на треть, встретили стрельбой из окон домов. Из-за отсутствия опыта и потому, что оружие имелось в основном только у «княжеской дружины», потери были чудовищные. Один «паук», пробравшись в окно, мог вырезать несколько десятков человек.

Стало очевидно, что в условиях такой внешней угрозы необходимо пересмотреть как вопросы обороны, так и внутренние порядки. Тысяча отморозков с оружием ещё могут защитить себя, но ни как не остальное, пятидесятитысячное население города. А если раздать винтовки всем желающим, то при нынешних порядках они в первую очередь повернут их против существующей власти.

В таких обстоятельствах, самопровозглашенные лидеры поселений оказались вынуждены договариваться с населением. Были написаны первые законы, определены права и обязанности. Чуть позже, когда худо-бедно наладили сообщение с другими городами, люди начали «голосовать ногами», и когда в каком-то городе власти закручивали гайки слишком уж сильно, жители просто уезжали в соседний. Тут, как говорится, «нищему собраться – только подпоясаться».

Таким образом, со временем, был достигнут относительный компромисс между жёсткостью и мягкостью. Впрочем, в каждом городе по-своему. В одних случаях это была явная монархия, конституционная, с советом представителей выбранных из народа. В других – та же монархия, но титулы и должности назывались несколько иначе: «глава города», «мэр», «комиссар», даже «президент». В-третьих – пытались строить коммунизм, в четвёртых – демократию по древнегреческому образцу. Где-то даже власть основывалась на теократических принципах, что, правда, не сильно меняло её сути.

Поэтому сейчас государственным устройством на этой территории являлась конфедерация городов-крепостей, в каждом из которых был свой закон, свой суд и свои порядки. Тем не менее на уровне властей шли какие-то переговоры между городами, заключались договора. Вероятно, о взаимопомощи, экономические и, быть может, военные союзы. Возможно что-то ещё, но Павел этого точно не знал, поскольку к такой информации допущен не был.

Ядром каждого города становился район с максимальной этажностью домов, где можно было разместить всех людей на минимальной площади, чтобы оградить её как можно более короткой стеной. Ведь одно дело построить и оборонять от нападающих стену длиной в три километра, а другое дело – в тридцать!

Стена, опоясывающая Серпухов, построена из бетонных панелей, полученных при разборе старых домов, не вписавшихся в нынешнюю городскую черту.

Это, кстати, тоже было общим правилом. Новым городом становился один из кварталов старого, а остальные дома за его пределами постепенно разбирались трофейными командами. Забиралось практически всё. Любой металл, кирпичи, бетонные плиты, всё, что могло пригодиться.

Крепость пожирала останки города, породившего её, и, не имея возможности расти вширь, росла вверх, одновременно увеличивая плотность застройки. В результате спустя десятилетия каждое поселение напоминало, скорее, один большой дом, высотой в десять-пятнадцать этажей, опоясанный высокой стеной, чем, собственно, город.

Но стена была не единственной его защитой. Каждые пятьдесят метров из неё выдавалась башенка, со стоящим на ней небольшим рельсотроном. Пусть и небольшой, метра четыре длинной, но даже такой на ближней дистанции штука очень грозная.

Может завалить крупную нечисть с первого же попадания или пробить навылет бронированный грузовик, вроде того, на котором они ехали, или другую военную технику, но такого пока еще не было. Вроде бы.

Машины, одна за другой, въезжали в ворота. Сразу за ними начинался гостевой квартал. Ну, так это называлось. Правильнее было назвать это «гостевыми комнатами», потому что весь город представлял собой единую постройку. Миновав тамбур, они въехали в большой гараж, высотой около шести, шириной (и глубиной) около ста метров.

Массивные колонны поддерживали потолок ангара и делили его на секции, в одну из которых и ехали сейчас грузовики. Там водители и торговцы займутся своими делами, а охранники-наёмники сразу поднимутся по металлическим лестницам, что вьются вокруг колонн, этажом выше. По крайней мере, именно это и собирался сделать Павел.