Олег Бондарев - Кремль 2222. Митино

«Сыч?»

В этот момент Захар снова обрел свое тело – не частично, а целиком и полностью. Обрадовавшись, он бросился вперед, к логову шамов, которое самозабвенно крушил «Скорпион»…

…Сыч приземлился на пол, перекатился через плечо и, выйдя из кувырка, бросился к трем шамам, восседающим в креслах. Точней, в тот момент они уже были на ногах и рассерженно верещали. Агента Тайного Приказа они в суматохе приметили не сразу, и потому воин, изловчившись, успел полоснуть саблей по горлу ближайшей к нему твари. Кровь брызнула из раны фонтаном, и шам, закатив все три глаза, замертво рухнул на пол. Но, к сожалению, развить успех Сычу не дали. Обездвижив его, разозленные шамы велели ненавистному хомо развернуть саблю к себе и вогнать ее в собственный живот по рукоятку. Агент Тайного Приказа выпучил глаза, но шамам было наплевать. Следующим ментальным ударом воина отбросило к дальней стене.

– Сыч! – воскликнула Варвара, которая проникла на третий этаж следом за агентом.

Наездница помчалась было к кровопийцам, но даже меч выхватить не успела – и это, вероятно, спасло ей жизнь: не мудрствуя лукаво, шамы просто швырнули ее в ту же стену. Больно стукнувшись затылком, она рухнула на пол рядом с умирающим воином.

– Варя… – прошептал он, с трудом нашаривая ладонь девушки и зажимая ее в своей. – Варя…

– Сыч… – прошептала Наездница.

– Не Сыч… – с трудом выдавил агент. – Петя…

Сказав это, он закрыл глаза, и дыхание его стихло – уже навсегда.

– Петя… – эхом отозвалась девушка и потеряла сознание.

Странная пара застыла на полу. Руки Варвары и Пети были по-прежнему сцеплены в отчаянной попытке остаться вместе.

– Ах вы мрази… – процедил Громобой.

Он приземлился последним, на обе ноги, после чего медленно поднялся. Ветер ожесточенно трепал полы его видавшего виды плаща, но нейромант не обращал на это никакого внимания. В каждой руке у Громобоя было по пистолю, а в глазах застыла ярость – первозданная, дикарская. Глухо рыча, точно загнанный в угол нео, бородач вскинул оба пистоля и одновременно нажал на спусковые крючки.

Первая пуля нашла свою цель, и правый шам, вздрогнув, мешком рухнул на пол. А вот его товарищ оказался куда более находчивым и вовремя прикрылся ментальным щитом. Срикошетив от стены, вторая пуля улетела в серое преддождевое небо через разбитое окно.

Громобой зарычал еще громче и принялся палить с двух рук. Он стрелял до тех пор, пока в магазинах не осталось патронов, но последний шам оказался на редкость живуч и по-прежнему упрямо держал ментальный щит. Тогда нейромант швырнул в мутанта бесполезными пистолями и, оглушительно заорав, бросился к нему, дабы прикончить в ближнем бою.

Однако когда до цели было уже рукой подать, сзади послышался до боли знакомый голос:

– Стой, или я ее прикончу!

Громобой, вздрогнув, так и замер. Медленно, дабы неосторожным движением не спровоцировать невидимку, он повернулся и хмуро уставился на Казимира. Опальный дружинник, обнимая Бо за талию, прижимал к ее горлу острую кромку ножа.

– Чего ты добиваешься? – спросил нейромант. – Зачем выслуживаешься?

Седовласый предатель вздрогнул, и взгляд его на несколько мгновений остекленел.

– Ну же! Отвечай! – видя, что он колеблется, подначил Громобой.

– Сын мой, Федот, у них, – нехотя буркнул Казимир. – Я из-за него-то и в Кремль пошел… Они сказали, что отпустят его, если я приведу им других… из крепости…

Глаза предателя заблестели от слез.

– Ну так а сейчас? – воскликнул нейромант. – Сейчас – зачем? Он один остался, его не будет – всех освободим! И сына твоего, и прочих! Зачем ты жене моей к горлу нож приставил?

Внезапно что-то врезалось Громобою в грудь, выбило воздух из легких и отшвырнуло беднягу к стене.

Приподнявшись на локтях, нейромант увидел, что шам, злобно шипя, поднимается над полом. Тогда бородач искоса взглянул на Казимира и с удовлетворением отметил, что тот, растерявшись, опустил руку с ножом.

«Пора!»

«Серв» возник на этаже так неожиданно, что даже у Громобоя дух перехватило. Шам появления стального «паука» не заметил, и тот, в считаные секунды преодолев расстояние до рассерженного вампира, легко проткнул его со спины одной из своих лап.

Вздрогнув, шам медленно опустил голову и ошарашенно уставился на острую железку, торчащую из его хилой груди. Дух быстро покинул тщедушное тело мутанта, и злодей повис на лапе безжизненной куклой.

Навроде тех, которыми прежде управлял.