Максим Волжский - Планета свиней

Шмаль слыл котом авторитетным, трижды сидевшим в спецлагере двухразового питания – и трижды оттуда бежавшим. Его разыскивала волчья полиция – это дело чести поймать беглеца и пройдоху. С ним желали встречи свиньи, которых он облапошил на армейских сборах, выменяв ящик дешёвого бисера на вагон знаменитого «Нерюнгринского» пива. Его не жаловали некоторые люди, хотя многие продолжали с трепетом относиться к другим котикам.

– Подожди пять сек, – взглянув на часы, зевнул Шмаль. – Скоро школа опустеет, прошмыгнём в книгобанк – и привет прокурору.

– Ах да, библиотека. Но ведь замок, – озаботился проблемой рыжий Барс. – Босс, ты сможешь открыть дверь?.. или ну её, эту библиотеку?

– Не дрейфь, братка. У меня вездеход ко всем замочкам в этом кабаньем стойле, – сверкнув длинным клыком, хмыкнул чёрный кот, вытащив из кармана магнитную карту-ключ. – Универсальная, мать её! Приложил к пищалке и заходи куда вздумается – хоть в медицинский кабинет, хоть на крест за спиртягой.

Барс перевернулся на спину, выпустил острые когти и принялся вдумчиво вылизывать лапу.

– А когда ты найдёшь картинку с твоим дедушкой, и мы выберемся из школы, ты возьмёшь меня с собой в далёкую страну?

– Тысячу раз базарил, что вместе попрём. И, пожалуйста, не пались братка. Уймись уже! – шикнул Шмаль.

Барс на мгновение замер, оценив обещание друга, уехать далеко-далеко к рыбкам, к ласковому солнышку, где золотые самородки сами запрыгивают в мошну.

– Это хорошо, что вместе, – замурчал рыжий. – Хочу под пальму. Знаешь, столько вкусной рыбы в море? Я где-то читал, что в Стране Крым нет волков. Это правда?

– Откеля на пляже волки? Тама только собачонки, и те – еле-еле душа в теле: мелкие, тощие, с голубыми ошейниками. Ты братан не боися, я своих не кидаю, – успокоил друга Шмаль.

– Страна Крым… волны, чебуреки, кошечки… – мечтательно закатил глаза Барс и тихонько захрапел. И только ему стали сниться весёлые Маньки и Фроськи, как он почувствовал толчок в плечо.

– Цыц! Не сопи, братан.

В полумраке широкого, опустевшего коридора учительница отчитывала хрюшку-первоклассника. Говорила она тихо, почти шёпотом. Губы её дрожали. Она проявляла агрессию, будто вот-вот впадёт в «ярость».

Поросёнок не спорил. Опустив рыльце в пол, принимал наказание за шутки, отпущенные в классе. Шмыгал соплями, чесал пузико и в страхе пускал слезу.

Человеческая женщина подняла за подбородок мордочку маленького хряка, требуя смотреть ей в глаза.

– Всё-таки они терпеливые, потому что умные, – шёпотом восхитился Шмаль.

– Люди, что ли? – тихо-тихо спросил рыжий.

– Ну а кто, свиньи в штанах? – цыкнул чёрный, потрогав белым когтем второй клык, сломанный наполовину.

Шмаль не испытывал ненависти к боровам, но хорошо помнил, что некоторым из них не терпится содрать с него шкуру. Это была ещё одна причина, чтобы перейти десяток границ и очутиться у моря, где много красивых девочек и нет волков.

– Смотри, её трясёт, как при голоде, – напрягся Барс и попятился назад.

– Главное, не дёргайся. Нас не заметят. И о библиотечке помни. Плевал я на разборки педагогические. Картинка моего дедули важнее, – покосился на струсившего друга Шмаль.

Учительница неуклюже развернулась, словно не вела днём уроки, а сидела с подругами за богатым столом, бесконечно чокаясь и совсем не закусывая. Закрывая ладонями лицо и пошатываясь, она шла по коридору прочь от малыша. Поросёнок воспользовался замешательством учительницы и дал дёру, бросив на пол мешок со сменкой и ранец на лямках.

– Не схавала доходягу. Слобачка! – хмыкнул Шмаль. – А нет, ещё не конец фильму.

Учительница боролась с собой, всеми силами сопротивляясь звериной силе препарата «Вар-250». Как вдруг в коридоре появился свин-подросток. Тот самый пятиклассник Чиж.

Его приличных размеров бивни приподнялись. Огромным животом юный хряк преградил путь воспитательнице. Он был на две головы выше и что-то прятал за спиной.

– Зря мы сюда пришли. Не хочу ничего видеть, – заныл Барс. – Это добром не кончится. Сейчас этого бедолагу разорвут на части.

Рыжий оказался прав. Хулиганистый подросток затеял игру с огнём – с пламенем, от которого нет спасения. Свин думал, что воспитательница уступит ему дорогу, переоценивая волшебную силу таблеток и твёрдый человеческий характер, способный противостоять ярости препарата «Вар-250». Чиж был уверен, что люди всегда могут сдержать себя, что они цепляются за свою работу и любят таких, как он – наглых, огромных и неудержимых кабанчиков.