Семён Афанасьев - Очкарик 2

— Я владею понятием отрицательных величин, молодой человек, — фыркнул мастер Харт, доставая из ящика стола карандаш и листок дешёвой рисовой бумаги для эскизов. — Возможность шифрования своих сообщений будете предусматривать?

— А что, и это возможно?! — неподдельно удивился человек.

— Ну, я был бы совсем никчемным специалистом, если бы собирающемуся воевать с Проектом в орочьей степи хуману принялся продавать незащищённые линии связи, — буднично пожал плечами гоблин.

Склоняясь над бумагой и с полным удовлетворением отмечая донельзя удивлённый вид человека.

В следующий момент представитель многочисленного народа быстро отпрыгнул от стола, казалось, вместе со стулом:

— Убери свою дикарку! — испуганно зашипел гоблин.

Сверкающая глазами дроу откуда-то без слов извлекла средний орквудский кинжал и пыталась теперь высвободить свою вооруженную руку, удерживаемую человеком.

— Если бы я не умел работать с любыми клиентами, меня бы на караванном перекрёстке давно в живых не было!.. — продолжая шипеть от злости, пояснил идиотке элементарное Харт. — И в следующий раз на шипящую слезу без разговоров нарваться можешь!..

Успокаиваясь, он развернул боевой амулет, выполненный в виде перстня, камнем внутрь ладони.

— … так что, не всё теперь просто, Тангред, — интендант, несмотря на давнее знакомство и даже определенную симпатию, был неумолим. — Прое…извиняюсь. Проимей ты своих коней хотя бы две недели назад, можно было бы решить, как ты говоришь. — Он многозначительно потёр большим пальцем указательный. — Но сейчас твой случай — далеко не единственный. Вначале будет разбирательство.

— На предмет чего? — хмуро спросил начальник гномьего лагеря.

— На предмет наличия у тебя злого умысла. Либо интереса в вопросе, о котором кроме тебя никому неизвестно.

— Ты это серьёзно? — Тангред исподлобья смотрел на бывшего неплохого знакомого, где-то даже товарища.

А теперь — явного представителя одной из служб дознания.

— Если злого умысла не было, и если ты ничего не скрываешь, то тебе бояться нечего, — дознаватель уверенно смотрел на проштрафившегося сотника.

— Сколько это по времени занимает? — подала голос тёмная эльфийка, до недавнего времени командовавшая особой звездой.

— С учётом таких же случаев в других местах, до месяца. Если, конечно, его никто из вас себе в мужья не возьмёт и по процедуре не переподчинит, — пошутил интендант-дознаватель. — А что, в рамках проекта сейчас очень много новых интересных процедур возникает…

— Как должна быть обставлена женитьба, чтобы вы от него отстали? — неожиданно озадачила чиновника дроу.

Которая, похоже, явно не шутила.

— Да женитесь, как хотите, — чуть напрягся второй гном. — Главное — уведомление в объединенную канцелярию пришлите? От того рода, в которой его принимаете? С обязательным указанием титула и статуса.

— Получается, по-хорошему свои мне не поверят? — хмуро спросил Тангред, глядя на собеседника исподлобья. — А если я к дроу подамся, почитай, наполовину в рабы — то и вопросов ко мне не останется?

Интендант промолчал.

— А два десятка лет безупречной службы теперь не считаются? — продолжал наседать на чиновника начальник лагеря у реки, горячась всё больше и больше. — А мои предупреждения, что сил мало, тоже не считаются?! И, помимо денег, вам ещё целый месяц в том, что я не предатель, убеждаться надо?!

— Не злись. — Дроу подошла к Тангреду сзади и запустила пальцы в его волосы. — Давай это между собой наедине в начале обсудим? — она насмешливо и свысока посмотрела на дознавателя.

— Жалко, что ты не говоришь на языке, — повинуясь какому-то необъяснимому порыву, произнесла дроу.

— Почему это? Гаварить плохо, панимать пачти полнастью всех, — слегка возмутился гном.

— Ух ты! — мгновенно восхитилась Ло. — Сейчас мне только главное не заржать вслух от твоего прононса… Ну-ка, скажи ещё что-нибудь?!

— Ничего в етом мире нет красивше чем за цветенье лотаса, — покорно пожал плечами Тангред, кажется, хмурясь ещё больше.

— Вау! Я тебя сейчас прямо при нём изнасилую! Мррр, какая прелесть! — глаза эльфийки загорелись весьма определённым огнём, который гному, знакомому с ней уже очень хорошо, говорил о многом.

— При нем я стесняйся, — добросовестно отрапортовал Тангред.

— Почему раньше молчал?! Где насобачился?! — Ло пребывала в явном восхищении настолько, что выглядела местами оторвавшейся от реальности.