Семён Афанасьев - Очкарик 2

— Что тебе о ней известно?! — ухватив человека за грудки, Тангред тут же подступил к нему вплотную.

Он, как и всякий другой гном в его возрасте, отлично умел торговаться. За свою жизнь ему приходилось и покупать, и продавать очень многое, в самых разных местах.

Начальник лагеря хорошо знал: выказать свою заинтересованность в покупке — это значит сразу добровольно раздеться догола, и ещё переплатить продавцу. Всё равно оставшись должным.

— Ты согласен, что стоимость любой вещи или услуги определяется рынком? То есть, спросом? — почти не ошарашил его встречным вопросом человек. — И что любая вещь либо услуга стоит ровно столько, сколько по максимуму готов за неё заплатить тот, кто в ней очень нуждается?

Вместо ответа, продолжая удерживать странную одежду человека левой рукой, Тангред, повинуясь наитию, изо всех сил ударил его правым кулаком в живот.

В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей.

Во-первых, кулак Тангреда явственно натолкнулся на какую-то преграду.

Во-вторых, гном абсолютно машинально, по ощущениям, тут же попытался воспроизвести в уме тип кольчуги, надетой странным хуманом под одежду и оттого незаметной снаружи. И не смог этого сделать.

В-третьих, удивившись такой загадке, он так же по инерции принялся прикидывать, пробьет ли эту кольчугу его клинок. Однозначного ответа не было.

В-четвертых, красноречиво ухмыльнувшись, человек сделал быстрое и резкое движение вперёд — останавливая свой кулак в волосе от глаз Тангреда.

А дальше гном, набычившись, изо всех сил быстро дернул пятнистого на себя.

Тот не стал сопротивляться и даже сделал этот шаг, увлекаемый вперёд гораздо более сильной рукой представителя подгорного племени.

При этом, правда, человек зачем-то развернулся спиной и как-то странно присел.

А в следующий момент ноги начальника гномьего лагеря взлетели в воздух, голова его зависла вертикально вниз, а сам он, крайне парадоксальным образом потеряв опору, со всего маху впечатался спиной в песок.

Хуман, не отпуская какого-то хитрого захвата и не расцепляясь с Тангредом, упал на него сверху.

Прихватив в падении гнома за шею и руку, человек, как ни в чём ни бывало, весело спросил, удерживая крепыша сверху:

— Так мы будем разговаривать? Или ещё покувыркаемся?

— Отпусти… — выдохнул Тангред.

Через четверть минуты, отряхнувшись и стоя на ногах, он мысленно признался сам себе: с одной стороны, всё, что можно, он сейчас проиграл. Либо проигрывал в процессе общения, разница невелика.

С другой стороны, самая главная потеря его жизни, пожалуй, ещё не случилась. Раз Ло была как минимум жива.

— Что ты там говорил о рыночной стоимости? — продолжил гном, хмуро глядя на человека и не делая больше попыток напасть.

Задним числом, сбивая с себя пыль, он понял (прикинув положение их тел на песке, и кое-что ещё): если бы человек хотел, он бы его зарезал, пока они лежали в обнимку.

Значит, и собеседнику от него тоже что-то было нужно. Тем более, инициатором разговора являлся пятнистый (как бы ни было, здорово рискуя в такой близи от их лагеря).

— Если друг от друга что-то требуется сразу двоим, значит, им надо друг с другом договариваться. — Не желая тратить времени на пустой торг и набивание цены, перешёл к делу Тангред. — Ты рискуешь, приходя сюда и разговаривая со мной. Я это принимаю. Ты не стал меня убивать дважды — это я тоже понимаю. Значит, и тебе тоже что-то нужно — ты понимаешь, что я понимаю? Предлагаю: играем с открытыми картами.

— Можем попробовать, — уверенно кивнул человек. — А почему ты говоришь, что было два раза?

Кажется, он совсем не затаил зла за то недоразумение, которое учинил представитель подгорного народа сгоряча.

— Один раз — когда я стоял к тебе спиной, а ты прятался под песком. Я не сразу тебя почувствовал, — признался гном, добросовестно следуя собственному предложению играть честно. — Второй раз — когда ты меня бросил на песок. Оба моих клинка находились для тебя удобнее, чем для меня, прямо под твоими руками. Плюс, я был оглушен падением.

— У тебя длинные клинки. Такими неудобно резать, когда борешься вплотную, — пожал плечами пятнистый. — Ещё и лёжа на земле. То есть, я понимаю мозгами, что технически надо было бы работать первой даже не третью, а четвертью твоей сабли. Той, что ближе всего к рукояти. Но я бы в таком случае воспользовался своим ножом, — хуман вытащил из-за спины и покачал перед носом гнома очень интересной стамеской, явно подвешенной на поясе сзади в креплении для горизонтального ношения. — Он мне привычнее накоротке, да и намного удобнее.