Глен Кук - Дракон не спит никогда [litres]

– Это не стратегия, а призрак Энхерренраата. Они тоже считали, что оружейная мощь принесет им победу. И они погибли, а сторожевики – нет. Только стали на пятьсот лет мудрее.

– На пятьсот лет дряхлее, дочь. На пятьсот лет застыли на старых путях.

И тут вмешался Блаженный:

– А меня ты зачем позвал, дедушка?

– Ты наследник моей наследницы. Пришло твое время узнать, почему мы с твоей матерью обзавелись двойниками: так мы можем работать над нашим замыслом, не опасаясь зависти меньших Домов и враждебного вмешательства Сторожевого флота. Они не заподозрят нас в заговорах и двойной игре, пока их шпионы видят, как наши Другие целиком посвящают себя заботам Дома Трегессеров.

Внезапно существо в колоколе взревело:

– Трегессеры готовились тысячу лет! И для нашего поколения этот час наконец настал!

– Да, дедушка. Но где ты раздобыл крекелена? Считается, что они вымерли.

– У меня есть свои источники, мальчик. Валерена! Мне нужна женщина. Пришли еще одну. И на этот раз выбери такую, у которой еще остались силы. Последняя оказалась просто старой развалиной.

– Она была на двадцать лет моложе меня! – вспыхнула Валерена.

– Ах вот как? Тогда, может быть, лучше взять тебя, раз в тебе еще достаточно сил. – Огромный, напоминающий цветом червяка отросток проскользнул сквозь неожиданно открывшуюся щель в дне колокола. – Иди сюда.

– Нет.

– Тогда пришли такую женщину, которая бы мне понравилась. Или сама займи ее место. Ступай прочь. Больше мне от тебя ничего не нужно.

Похожий на скелет гондольер поплыл к выходу в коридор.

– Ноа!

Крылатое черное существо спустилось между скачущих молний и устроилось на металлическом выступе гигантской машины.

– Как я выглядел, Ноа?

– Как само безумие.

– Думаешь, они поверили?

– Несомненно.

– Ха! Значит, они попытаются меня убить?

– Когда-нибудь.

– Скоро?

– Нет, не очень. Сначала дождутся, когда вы захватите сторожевик. Они хотят украсть вашу победу.

– А еще хотят остаться в стороне, если у меня ничего не получится, так?

– Да, лорд.

– Валерена знает, что она не первая Валерена?

– Думаю, нет. Вы слишком балуете ее, лорд.

– У меня нет другой наследницы.

– Вам решать, как вас будут хоронить.

– Если я стану настолько беспечен, что она дотянется до меня здесь, значит Дом Трегессеров так или иначе заслуживает более бдительного и агрессивного руководства.

– Так уж повелось.

– Приглядывай за ними. Чтобы ни один волосок с них не упал без твоего ведома.

– А что делать с женщиной, которую они пришлют?

– Забери себе, если хочешь.

– Благодарю, лорд.

Колокол Саймона Трегессера наполнился туманом. Представление снаружи стремилось к оглушительному крещендо. Молнии и кольца дыма расползались по поверхности колокола настолько, что никакое зрение уже не смогло бы пронзить этот хаос.

Колокол поднялся и исчез в чреве машины. Хаос кончился. В сфере воцарилась тишина. Одинокий крылатый силуэт парил среди полного безмолвия.

Искусственные глаза Саймона Трегессера смотрели сквозь стену колокола на его главный секрет. Существо умышленно приняло самые отвратительные, почти дьявольские формы – возможно, в ответ на устроенное представление. Трегессер широко улыбнулся – настолько, насколько позволяли изуродованные губы. Валерена ни о чем не догадывалась, но существо из Внешнего космоса должно было добыть сторожевой корабль для Дома Трегессеров.

Он на это надеялся.

Однако в его темном сердце прорастали точно такие же сомнения, как те, что дочь бросила ему в лицо.

А еще он не доверял посланцу Айона – союзника, чьи увещевания заставили Дом Трегессеров перейти от бесконечных приготовлений к продуманным действиям. Саймон Трегессер не доверял никому, кто не находился в полной его власти, за исключением Лупо Провика. Лупо был его здоровыми руками, здоровым телом, а порой и мозгом.

«Что за детская похвальба, Саймон Трегессер? Чего мы добьемся, нагромождая планы внутри планов? Есть только одна цель. Так приступим же к ней с надлежащим священным усердием».

Трессегер ощутил его презрение. Отвратительное чудовище. Струйка кислорода, запущенная в этот метановый сумрак, заставит его извиваться в огне. Когда-нибудь… в тот момент, когда сторожевой корабль сдастся.

– Ты слышал, что сказала моя дочь? Между нами говоря, я разделяю ее сомнения. Ты хочешь, чтобы я бросил вызов судьбе, рассчитывая только на твои щиты.