Айя Сафина - Падальщики. Книга 3. Испытание выживанием [litres самиздат]

Кейн смотрел на меня уже похоронным взглядом. Теперь я знаю, как он будет смотреть на меня через плексигласовое стекло, когда я буду валяться в боксе с оторванной от тела башкой.

– Но если шансы одного из сценариев выше хоть на миллиметр, я готова рискнуть. А ты?

Мне и не нужно было спрашивать, он же исследователь! Эти чокнутые извращенцы и садисты готовы человека выпотрошить ради удовольствия. Чего плохого в том, чтобы превратить человека в лысое голодное чудовище? На один опытный экземпляр больше.

Кейн опустил глаза. Я ухмыльнулась. Строит из себя праведника и борца за этику, когда всей своей душой принадлежит к числу живодеров, готовых принести в жертву любого ради собственного благополучия. Эх, не хотела бы я стать его домашним питомцем. И уж тем более любовницей. Хотя…

На этом я свои мысли остановила и побежала поднимать с постелей свою изнеженную роту, чтобы вытащить их на последнюю охоту, обещающую стать грандиозной.

– Нет, нет и еще раз нет! План дурацкий! План дерьмовый! Кто его придумал? – неистовствовал Томас в пижаме посреди лаборатории, в которой собрались все.

С сонных пташек сошла вся нега ночных грез, когда я объяснила им свой план.

– Я, – ответила я.

Томас злостно зыркнул на меня.

– Я ж говорю, тупой план! Она же всего лишь дурочка с автоматом!

– Эй! – такого оскорбления из уст собственного брата я не могла стерпеть.

– Извини, Тесс, но ты не ученая. Ты стратег, ты убийца. Пожалуйста, разрабатывай планы перехвата, охоты. Но ты не исследователь! И ты не можешь предлагать превратить тебя в монстра, чтобы получить суперсилу! Это, блин, не фильм про супергероев!

– Тесс, это голимое самоубийство, – поддакивал Зелибоба.

– Самоубийство – это потерять единственный шанс на успех! – возразила я.

– По мне так лучше еще недельку погоняться за этими чудиками, – кивнула Перчинка.

Предатели! От Падальщиков я такого не ожидала.

– Реально, Тесс. А если не сработает? Тогда мы потеряем тебя не через неделю, а через два часа, и возможно, тот шанс, про который ты говоришь, ускользнет от нас. Ты все же лучше всех справляешься с охотой на них, нам до твоих навыков убийцы еще расти и расти, – Малик тоже не поддержал мою гениальную идею зрелищного суицида.

Ребята молча переглядывались. На их лицах читалась растерянность и страх, все эти эмоции были мне понятны. Но ни один их них не убедил меня в том, что моя идея обречена на провал. Тогда я решила воспользоваться козырем, в котором была, как ни странно, уверена.

– Кейн, твое слово последнее, – обратилась я к нему.

Он округлил глаза, наверное даже собрался возразить, но потом признал наконец одну простую истину: он всегда был для них главным авторитетом, все его идеи, даже самые тупые, беспрекословно исполнялись. Не за мной пойдут эти оболтусы. Не за Зелибобой с Перчинкой. Они положат свои жизни на тропу, что предложит Кейн.

Ну а я была уверена в том, что Кейн не сможет отказать своему иезуитскому приспособленчеству, которое давало ему возможность с чистой совестью произвольно толковать аспекты морали, трактовать нравственность от ситуации к ситуации в том ключе, в котором ему было нужно. И сейчас принцип спасти жизнь человеку столкнулся с непомерными амбициями исследователя, который может спасти целый мир, пожертвовав лишь одной жизнью.

– Сделаем так, как предлагает Тесс.

Я даже впала в экстаз от собственной правоты. Остальные же впали в решительный протест, Томас был громче всех:

– Меня что вообще никто не слышит?! У нас демократия или как?

– Очнись, у нас здесь апокалипсис, и кто ученый, тот и водит, – ответила Божена.

Ей, как никому другому, доставляла удовольствие идея о моей возможной скорой кончине.

– То есть вместо обещанной недели, Тесса превратится в монстра через пару часов? – спросила Куки голосом полным грусти.

– Я пошла за лопатой, – Божена развернулась и вышла из лаборатории.

– Ребят, хватит хоронить меня заживо. План нацелен на то, чтобы воспользоваться потенциалом вируса и найти нужную особь. Какая разница, кто из нас подохнет по пути?! – взревела я.

От моего заявления у Хайдрун округлились глаза.

– Сколько можно ходить по бортику бассейна, боясь прыгнуть? Утонешь, так утонешь. Нет, так научишься плавать! Сколько еще лет вы будете сидеть тут в горах в полном одиночестве? Пока не вымрет последний человек на земле?

– Тут хорошая сауна, – шепотом произнес Ульрих.

И я смерила его испепеляющим взглядом.