Анни Кос - Регент. Право сильного (СИ)

— Ты был хорошим учителем.

— Спасибо, — усмехнулся Хальвард. — Но положение и впрямь нешуточное. Магия Тьмы оставила в тебе след, настолько мощный, что ты провалился туда, где живым не место. Задержишься тут — погибнешь для мира. Взамен тебе будут даны воспоминания, неотличимые от настоящих. Такие, как этот остров, где был твой дом, где ты провел самые первые и спокойные годы. Люди, навсегда ушедшие в прошлое, вновь обретут плоть и кровь. Заговорят умолкнувшие голоса, вернутся погасшие улыбки. И ты будешь счастлив.

— Ты говорил о выборе… каков он?

— Отправляйся со мной, — ответил Хальвард. — Туда, где тебя ждет неизвестность, новые опасности, нескончаемая борьба. Я не могу обещать тебе покоя, о нет, это было бы слишком просто. Но жизнь вообще вещь непредсказуемая, кто знает, быть может, там тебя ждет нечто большее, чем воспоминания о счастье?

Ульф сел. Оглянулся на залитый солнцем уютный и радостный мир своего детства. Совсем рядом, в сотне шагов от берега, стоял его дом. Там звенел смех сестры, мама готовила обед, отец чинил рыбачьи снасти и мастерил лодки. Там, в тени деревьев он играл еще совсем мальчишкой. И представлял себя великим воином, правителем целого королевства, овеянным славой и всеобщей любовью, мудрым и сильным.

Губы его тронула легкая улыбка.

— Ты действительно можешь помочь мне найти дорогу обратно?

— Да, если ты все еще веришь мне.

Ульф поднялся на ноги, отряхнул песок, провел рукой по темным кудрям, выбирая из них ниточки сухих водорослей. И протянул руку, помогая Хальварду встать.

— Тогда пойдем. Нас уже заждались.

Пробуждение было похоже на стремительное возвращение на поверхность из мутных и темных водных глубин. Мрак, сковавший окружающий мир, утратил плотность, отступил, раздался в стороны — и растворился, оставив после себя лишь слабые отголоски на краю сознания.

Ульф огляделся, пытаясь понять, где находится. Это были не его покои, да и на гостевые комнаты дворца не особо похоже: простая, чтоб не сказать скупая, отделка, массивная, лишенная уже привычной южной вычурности мебель, невысокий потолок, за окном — нечеткие силуэты внутреннего двора и каких-то хозяйственных строений. Память упорно молчала, только смутные обрывки образов и звуков подсказывали — императорское крыло, скорее всего, превратилось в развалины.

Ари спала на краю его постели, положив руку под голову. Дыхание ее было спокойным и размеренным, волосы в беспорядке рассыпались по покрывалу, наверное, сон сморил ее внезапно. За окном тускло синел холодный зимний рассвет, камин давно погас, даже угли не тлели под серым пеплом, и утренняя прохлада наполнила небольшую комнату.

Регент усмехнулся. Какая разница, где находится эта комната? Он жив, похоже, цел, а на расстоянии вытянутой руки спит самый желанный в мире человек.

Ульф осторожно пошевелился, с наслаждением чувствуя, каким послушным стало тело. Легкая слабость еще давала о себе знать, да и бок слегка тянул, но больше ничего не напоминало о только что пройденном пути из небытия в реальный мир.

Откинув одеяло, он приподнялся и аккуратно коснулся пальцами щеки Ари. Она вздрогнула и тут же открыла глаза.

— Здравствуй, — тихо произнес он, не в силах сдержать улыбки при виде ее растерянности. — Не ожидал, что пробуждение будет таким приятным.

— Ты жив! — она, казалось сама себе не верила. — Благодарения всем Стихиям! Все-таки вернулся! — она порывисто обняла его, прижалась щекой к груди, всхлипнула тихонько.

— А ты сомневалась?

Арселия только головой помотала, не ответив. И еще крепче сжала руки.

— Похоже, я многое пропустил, — заметил Ульф, гладя ее плечи и наблюдая, как за окном плавно кружатся и оседают пушистые снежинки. — Вот уж не думал, что в Дармсуде бывает настоящая зима.

— Очень редко, раз в десяток лет, но даже в пустыне выпадает снег. Впрочем, этот год настолько не похож на все предыдущие, что я уже не удивляюсь, — Арселия отстранилась, рукавом вытерла слезы, улыбнулась робко. — А все из-за вас, северян. Все с ног на голову перевернули.

— Прости, иначе не получалось.

— Ты не представляешь, как тяжело мне дались эти дни. Почти луна миновала.

— Столько времени потеряли зря. Прости.

— Я так много должна тебе рассказать!

— Постой, — он подтянул ее к себе, поцеловал едва ощутимо. — Дай насладиться этим покоем. Я хочу насытиться твоей нежностью, прежде чем ты снова превратишься в сиятельную госпожу, венценосную императрицу, мать наследника трона.