Анни Кос - Нет места под звездами

- С дороги!

От звука этого голоса у людей волосы дыбом встали. Стражей в воротах охватила паника, они кинулись врассыпную, освобождая путь, а Хальвард пустил своего коня галопом. Светловолосая всадница устремилась за ним.

- Если хотите жить, не мешайте нам! - бросил начальнику гарнизона высокий темноволосый воин с вышитым на груди гербом оскалившегося волка. Всадник чуть придержал коня, пропуская мимо лавину воинов в черно-синем.

- Что происходит? - защитник столицы даже не пытался скрыть свою дрожь, мысленно проклиная магию Тьмы и всех ее носителей.

- То, о чем вам не захочется вспоминать никогда, если выживете, конечно.

***

Малкон ждал прихода своего правителя. Скрываться более не имело смысла, а потому он и его люди замерли чуть в стороне от толпы, уже одетые и вооруженные для боя. Герцог увидел воина и коротко махнул рукой, приказывая следовать за ним:

- К храму! - однако ждать не стал и тут же скрылся за поворотом дороги.

За ним темной рекой хлынули всадники, пришлось потесниться, чтобы дать им дорогу. Малкон был на полпути к цели, когда воздух потряс чудовищной силы взрыв, а храм расселся и обрушился вниз лавиной сияющих в лучах восходящего солнца осколков. Злое предчувствие рвануло сердце, заставило бежать вперед, не жалея ног. Он должен был успеть.

***

Когда из портала вышла первая десятка демонов, Мейрам едва не закричала. Пришлось зажать себе рот обеими ладонями, чтобы не обратить на себя внимание жутких тварей, больше всего напоминающих бешеных собак с крыльями летучих мышей. В их мягкой походке угадывалась грациозность хищников, идущих за добычей, а голодные взгляды рыскали из стороны в сторону.

Рогатый демон махнул рукой - и твари бросились прочь с площади. Из сияющего кольца прибывали все новые и новые существа. От вида неестественно выгнутых тел с непропорционально длинными руками, зубастых морд, лишь отдаленно напоминающих человеческие, шипастых спин, хвостов, кожистых крыльев и кривых когтей, становилось дурно.

Мейрам с трудом удалось взять себя в руки и не делать резких движений. То, что о ней временно забыли, вовсе не означало, что опасность обойдет ее стороной. Меж тем рогатый предводитель склонился, лаская очередное порождение бездны, и произнес торжественно:

- Ступайте, сегодня день великого пира!

За полыхающим порталом постепенно собиралось все больше и больше теней, все они жаждали попасть сюда. Демону пришлось вновь сосредоточиться и продолжить вливать силу в переход, ведь без этого он затягивалась полупрозрачной пеленой. Рогатая фигура дрожала и даже чуть шаталась, пропуская через себя невиданные потоки магии. И портал наливался силой все больше и больше: Тьма открывала его, Стихии наполняли жизнью, привязывая к этому миру, превращая в нечто плотное, настоящее.

Мейрам в отчаянии оглянулась, силясь найти путь к спасению. И вдруг замерла, глядя на брата. Он стоял вполоборота к ней, уставившись перед собой пустыми глазами. Повинуясь скорее какому-то чутью, чем голосу рассудка, она попыталась мысленно прорваться к его сознанию. Кровь прилила к щекам, застучала в висках тяжелым барабаном. Сила потянулась от нее к Сабиру тонкой ниточкой - и оборвалась: глухо, стена.

Мейрам глубоко вдохнула, закрыла глаза и попробовала вновь. Магия качнулась, скользнула вперед и опять рассеялась, налетев на преграду, но что-то едва уловимо дрогнуло на лице императора. Всхлипнув от отчаяния и напряжения, Мейрам изо всех сил воззвала к своей крови, к тому, что делало их с братом одним целым - и попробовала еще раз. В этот раз стена чуть заметно дрогнула и начала поддаваться. Удар за ударом, еще и еще, преграда смещалась, дрожала, и, наконец, в ней появилась трещина.

Чужие мысли хлынули в голову мощным потоком: неразделимая смесь страхов, сожаления, раскаяния и отчаянного желания остановить творящееся кругом безумие даже ценой собственной жизни. На мгновение она совершенно потеряла себя в этом хаосе из ярких образов, обрывков фраз, давних воспоминаний, неясных надежд. А потом в ее разуме прозвучал отчетливый голос: “Помоги”! И тут же растаял в очередном приступе боли.

Мелькнула запоздалая мысль, что хорошо было бы увидеть напоследок Малкона и успеть поведать ему о сыне, сказать, как она любит их обоих. Однако Мейрам прогнала эту слабость, не позволила ей помешать сделать то, что должно.

На сомнения времени не оставалось. Она поднялась на ноги и, пока клыкастые твари не успели опомниться, бросилась вперед, преодолев расстояние в два десятка шагов лишь за один вдох. Выхватила из-за пояса Сабира кинжал и, зажмурив глаза, вонзила лезвие брату в сердце по самую рукоять.