Старик задумчиво смотрел на символические деревянные галеры, заполонившие воображаемый океан до самого горизонта. Со свернутыми парусами суда, поскрипывая, качались на мелких волнах.
– Наш флот в тысячи раз больше, чем горстка судов, использованных в той древней войне. Наши реальные боевые корабли бесконечно превосходят эту примитивную технику. Мы завоевываем вселенную, а не какую-то там крошечную страну на планете, которую большинство людей уже давно и прочно забыли.
Зачарованная устроенным ею спектаклем, старуха подогнула свои костлявые ноги и села на доски пристани.
– Ты всегда был таким буквалистом, что метафоры ускользали от твоего понимания. Троянская война стала переломным, определяющим моментом в мировой истории. О ней помнят и сегодня, спустя десятки тысяч лет.
– Главным образом потому, что я сохранил записи о ней, – сказал старик с саркастическим смехом. – Теперь будет Крализек, а не стычка двух варварских армий.
В руке старухи появился камень, и она бросила его в воду. Раздался отчетливый громкий всплеск. По воде пошли круги.
– Хочешь утвердить свое место в истории, не так ли? Хочешь изобразить себя великим завоевателем. Для этого надо обратить особое внимание на детали.
Старик стоял рядом со старухой, избегая, правда, такой вольности, как сидение на полусгнивших досках пристани.
– После войны я напишу историю так, как мне хочется.
Старуха сделала ментальное усилие, иллюзорные военные галеры словно кристаллизовались, приобрели большую четкость, а на палубах появились маленькие фигурки членов экипажей.
– Жаль, что укротители не смогли захватить корабль-невидимку.
– Укротители были наказаны за этот провал, – сказал старик. – Но моя уверенность остается непоколебимой. Наша недавняя… беседа с Хроном позволит в правильном порядке расставить приоритеты.
– Хорошо, что ты не убил его и не разрушил его планы относительно гхола Пола Атрейдеса. Я предупреждала тебя о вреде излишней импульсивности. Нельзя отбрасывать никакую возможность до тех пор, пока не исполнилась другая.
– Ты и твои банальные пошлости.
– Что делать, если ты все время наступаешь на одни и те же грабли.
– Зачем ты с таким старанием изучаешь людей, если наша цель – их полное уничтожение.
– Мы не должны уничтожить людей, мы должны их усовершенствовать.
Старик только покачал головой.
– И ты после этого говоришь, что это я желаю сделать невозможное.
– Пора давать сигнал к походу.
– Наконец-то мы хоть в чем-то сошлись.
Она сделала неприметный знак своим острым подбородком. Командиры с голой грудью на палубах галер начали выкрикивать приказы. Загремели тяжелые военные барабаны – синхронно на всех греческих военных судах. Три ряда весел поднялись из воды на всех кораблях, потом опустились назад, и рабы сделали мощный гребок.
За кораблями за границей иллюзорного моря, там, где оно кончалось и начиналась реальность, виднелись очертания города с жесткими линиями архитектуры, которые не мог смягчить даже нежный морской туман. Большой мегаполис занимал не только эту планету, но и многие другие.
Галеры тронулись, каждая из них символизировала боевую группу космических кораблей. Вид флота изменился. Вместо моря теперь перед стариком и старухой расстилалось звездное небо.
Старик удовлетворенно наклонил голову.
– Отныне вторжение будет идти более энергично. Теперь, когда мы развернем настоящие сражения, я не позволю тебе тратить время, энергию и воображение на эти живописные пустячки.
Старуха щелкнула пальцами, словно поймала в воздухе какое-то насекомое.
– Мой любопытство стоит недорого, и я никогда при этом не теряла из вида нашу конечную стратегическую цель. Все, что мы видим и делаем, несет в себе элементы иллюзии – в той или иной форме. Мы просто выбираем тот их слой, который нам больше нравится. – Она пожала плечами. – Но если ты и дальше собираешься меня этим попрекать, то я буду счастлива вернуть нам наш первоначальный вид.
В мгновение ока магические картины исчезли, и эти двое оказались в центре огромного калейдоскопического мегаполиса.
– Этой минуты мы ждали пятнадцать тысяч лет, – сказал старик.
– Да, но ведь для нас это не так уж и много, правда?
Видеть – не значит знать, знать – не значит предотвратить. Определенность может стать таким же проклятием Вселенной, как и неопределенность. Но незнание будущего предоставляет человеку большую свободу выбора немедленной реакции.
Читать дальше