Михаил Михеев - Разведчик [litres]

– В смысле? Ты остаешься вечно молодым?

– Нет, не совсем. Скажем так. Вот сколько ты мне дашь на вид?

– Ну, лет двадцать восемь, может, тридцать.

– Вот и врачи говорят то же самое. Состояние организма соответствует примерно тридцатилетнему. А мне, к твоему сведению, сорок пять, и препарат мне вкололи, когда было двадцать семь.

Честное слово, увидеть выпученные от удивления глаза и отвисшую челюсть Татьяны дорогого стоило. Красин полюбовался, затем щелкнул пальцами перед носом девушки, выводя ее из ступора.

– Тяжелее всего маскировать свой возраст. Когда я воевал, все были уверены, что мне двадцать с небольшим, просто жизнь сильно потрепала. Когда работал у Варламова, считали, что немного больше тридцати, но хорошо сохранился. Впрочем, многие вопросы снимаются подбором одежды, изменением моторики движений, но все это мелочи. Ладно, слушай дальше.

Человек, заполучивший в руки такую удачу, как полная технология производства препарата, несколько лет скрывался. Не то чтобы вообще, родители-то знали, где он и что он. Кстати, им он вколол свое снадобье, но это так, к слову. Итак, скрываясь, он сумел воссоздать лабораторию, после чего начал изготавливать вакцину. Не в промышленных масштабах, естественно, да и не нужны они ему были, эти масштабы. Главное, чтобы хватило тем, кто стал его соратниками.

Человек, как бы крут он ни был, в одиночку на многое не способен. А вот если рядом с ним те, на кого можно положиться, дело становится куда более интересным. И он сумел-таки создать нечто вроде секретной организации. Хотя, скорее, тут подойдет больше понятие «орден», как у средневековых рыцарей. Орден циничных патриотов, х-ха!

– Кого?

– Объясняю на пальцах. Мы – циничные патриоты.

– То есть?

– Мы любим свою страну и всегда ей лояльны, безо всяких скидок. Но ни от плюшек, которые дает такая лояльность, ни от возможности занять высокие места в ее иерархии отказываться не собираемся. Просто чтобы ты поняла. Нас не так уж много, всего несколько сотен, однако возможности у нас крайне серьезные. И не только индивидуальные. Два министра – из наших, президент, которого все так любят поругивать в кухонных разговорах, – тоже.

– О-па, – Татьяна невольно поежилась.

– А ты как думала? – жизнерадостно рассмеялся Красин. – С другой стороны, имеем право. Мы все, без исключения, воевали за свою Родину. Многие погибли, несмотря на полученные возможности. Согласись, кровь, за эту страну пролитая, дает нам право чего-то требовать взамен. Но я продолжу. Итак, создана организация, имеющая немалые возможности. Такие, что вертолет и группа поддержки – сущая мелочь. И вот, на одного из ее членов планируется нападение…

– Это на тебя?

– Ну да.

– Погоди, я не совсем поняла. Вот такая могущественная организация, как ты говоришь – и вдруг получается, что ты живешь небогато. Ведь, как я поняла, до того, как ты начал работать на Баскакова, собственным домом, шикарной машиной и прочими атрибутами ты похвастаться не мог.

– Хе-хе… Говоришь ты сейчас так, будто тебе сорок лет, не меньше. Но все проще. Далеко не всем интересна публичная демонстрация собственной крутизны. Хватает таких, кто хочет просто жить. Вот и я так. Надломила меня война. Не мировая, там кругом враги, и от пуза я из автомата стрелял безо всяких комплексов. Чем больше убьешь – тем лучше. А вот гражданская – это куда страшнее. Пил я после нее, как сволочь. И ничего не хотелось. Если б Игорь меня тогда к себе не вытащил, то точно бы плохо кончилось.

– А твои товарищи по ордену?

– Я их послал. Такое случается, когда человек хочет отдохнуть от всего. Если нет ничего критического, его желание уважают. Присматривают, конечно, и, если что, вмешиваются. И подобное случалось, причем не раз. Я до грани, у которой они вмешались бы, просто не успел дойти. А так – с головой в работу залез, взялся за ум… Если бы вопрос касался потребности в деньгах – поверь, я мог бы просто запросить любую потребную сумму и получить ее. Но мне нужно было другое – чувствовать себя человеком, а не боевым роботом. И я это получил. Дальше ты знаешь.

– Вот как… – задумчиво протянула Татьяна. – А вот ты мне это рассказываешь… Вдруг я проболтаюсь? Мы, женщины, ужасно болтливы иной раз и подругам все разболтать можем запросто.

– Нашлась женщина, – ухмыльнулся в ответ Красин. – Извини, но у тебя пока нос не дорос. Да и… Ты ж не захочешь рассказывать о себе.

– В смысле о себе? Так, стоп, – до Татьяны, похоже, начало доходить. – Ты что, вколол мне эту гадость?