Михаил Михеев - Разведчик [litres]

– Будешь, будешь, – «успокоил» ее Красин. – До утра примерно. И не сидеть, а бойко рулить по комнатам, собирая вещи. У тебя, если не помнишь, запланирована операция, ты сама делала заявку. Всего месяц остался, и лучше, если ты проведешь его в более-менее нормальных условиях, а то с твоим состоянием можешь прямо на операционном столе загнуться.

– Но…

– Девочка, никто у тебя деньги отбирать не планирует. Свои издержки мы с процентами стрясем с господина Баскакова. Так что собирай вещи, а потом я тебя отвезу к себе. Там хоть никто не тронет, даже если очень захочет.

Глядя на то, как она засуетилась, очевидно, не веря еще до конца в происходящее, Красин улыбнулся мысленно. Как же мало требуется человеку для счастья. Разве еще чтобы сама операция прошла успешно. Врачи, он уточнял, дают шансы процентов тридцать, но ведь есть возможность поменять расклады. И, пожалуй, он это сделает.

Через восемь месяцев

– Ну что ж, прямо совсем другой человек. Такому даже на макушку плюнуть хочется.

– Я к твоему чувству юмора, наверное, привыкнуть так и не смогу.

– Какое уж есть, – улыбнулся Красин, разглядывая девушку. И впрямь, другой человек, на такого даже смотреть приятно. Ходит, правда, еще чуть неловко и с некоторым усилием, но это пройдет. Тут ведь и отвыкла, потеряла моторику, и мышцы порядком атрофировались. Ерунда, все решается тренировками.

А так – нормально все. Болезненная худоба ушла, и на сушеную воблу Татьяна больше не похожа. Она, правда, еще до операции частично исчезла. Красин, пока девушка жила у него, взял за шкирку врача из местного реабилитационного центра, и тот составил как нормальную диету, так и режим тренировок для поддержания мышц в каком-то подобии тонуса. Ну а сейчас и вовсе нормальная. Худощавая, конечно, однако это уже врожденная конституция организма.

Единственно, в волосах осталось немного седины, но от этого уже никуда не деться. Такое не лечится. Захочет – покрасит, не захочет – ее дело. Красин привычным движением взъерошил ей изрядно отросшую шевелюру.

– Как настроение от первой самостоятельной прогулки?

– Ноги устали. Дико.

– Это нормально. Ничего, скоро бегать начнешь.

– Естественно, начну, – оптимизм из Татьяны, несмотря на усталость, так и рвался наружу. – Только это…

– Предлагаешь сесть на ближайшую лавочку и чуть-чуть отдохнуть? – прозорливо закончил ее мысль Красин.

– Ага…

Скамейка нашлась практически тут же, в пятнадцати шагах, и села Татьяна на нее с видимым облегчением. Вытянула ноги, устало выдохнула:

– Даже подумать не могла, что это будет настолько сложно.

– Это тебе не виртуальная реальность.

– Да уж. Иногда тянет туда снова зайти.

– Я заскакивал несколько раз, но… Ты знаешь, уже неинтересно. Иду, словно шериф, и все шарахаются. Очень похоже, кто я и что я, все знают.

– Даже так? А твои друзья?

– Игорь со Светой? Я с ними практически не общаюсь теперь. С работы я ушел, ты же знаешь, а просто так они меня видеть совсем не жаждут… После того… В общем, сломалось что-то, и мне, откровенно говоря, жаль. Все-таки я Игоря знаю очень давно. Так что руку на пульсе держу, наблюдаю… издали.

– Извини, что так получилось.

– Да ты-то здесь при чем? Не переживай, у них все хорошо. Скоро дите будет, правда, чуть позже, чем я предсказывал, ну да тут не моя вина – они старались мало.

Татьяна хихикнула. Потом внезапно посерьезнела:

– А ты чем сейчас занимаешься? Раз ушел с работы?

– Во-первых, после нашей аферы денег с избытком. А во-вторых, мужчина, у которого руки откуда надо растут, всегда найдет, чем заняться. Не переживай.

– И все же?

– Открыл свой ресторан, – почему-то стыдливо признался Красин. – Я всегда любил готовить.

– И как?

– Пока нормально, а дальше видно будет. Так что поправляйся – буду тебя откармливать. Ну что, пошли?

– Тебе пора?

– Если честно, да. Но ты не переживай, через недельку снова прилечу.

– Я буду ждать, – слабо улыбнулась девушка. – Скажи, у тебя есть пять минут?

– Найдутся, – прикинул оставшееся до самолета время Красин. – Хоть пять, хоть десять. А что?

– Тогда ответишь на вопрос?

– Смотря на какой. Сколько лун у Юпитера, например, я не помню.

– Плевать на Юпитер. Федор, скажи, ты кто такой? Фээсбэшник? Шпион?

Красин вздохнул. Рано или поздно этот разговор должен был состояться. Хорошо еще, что не пришлось разбираться со всем в тот месяц, когда Татьяна жила у него. Хотя, конечно, видно было, как девчонка хочет задать кучу вопросов. Но – сдержалась. Понимала, что не время и не место. Все же она далеко не дура. А сейчас не худший момент. Ладно.