Лез Мартин - Молодой Индиана Джонс и Цыганская месть

Инди не в силах был это слушать и прервал его, быстро сменив тему.

– Будем считать, что Дюпон тоже честный человек. Жаль будет, если наше путешествие окажется попыткой найти черную кошку в темной комнате.

– Было бы гораздо хуже, если бы нас ограбили, продав никчемную бумажку, – уже деловито сказал Торн. – Но я не открою эту сумку, до тех пор пока не ознакомлюсь с документом как следует.

Оказалось, что месье Дюпон имеет другое мнение на этот счет.

Торн и Инди пришли к дому, адрес которого сообщил профессор Джонс, Торн громко постучал в дверь. Вывеска над ней гласила, что здесь находится антикварная лавка Дюпона. Когда дверь перед ними распахнулась, они увидели, что вся лавка завалена разным, покрытым пылью хламом.

Казалось, и на самом Дюпоне тоже лежит слой пыли. На нем был мешковатый серый костюм и рубашка, которая когда- то даже была белой. У него были очень коротко остриженные седые волосы и усы, как у моржа.

А вот двустволка, которую он держал в руках, была совсем новенькой и без единой пылинки.

– Немедленно отдайте мне деньги! – приказал Дюпон.

Торн не стал оспаривать такой аргумент, как направленная в грудь двустволка, и отдал Дюпону сумку с деньгами.

Хозяин лавки подержал ее в руке, словно взвешивая, тряхнул, послушал звон монет, кивнул головой и повесил на двери табличку «Закрыто на обед». Затем закрыл дверь лавки на засов и сказал по-английски всего два слова:

– О’кей. Сюда.

Он показал на неприметную дверь в конце магазина, и Торнтон с Инди вошли в нее вслед за Дюпоном. Они попали в жилую комнату, загроможденную мебелью, которую, очевидно, не удалось продать в лавке.

– Прежде всего, я хочу убедиться в вашей честности, – сказал Дюпон.

Держа двустволку в одной руке, он другой открыл сумку и высыпал монеты на дощатый стол. Он попробовал одну монету на зуб и, кивнув головой, отложил ружье в сторону.

– О’кей. Вы – американцы, – сказал он. – Но надо быть настороже. Сейчас тут полно цыган. Они способны на всякие уловки и привыкли красть у порядочных людей добро. – Дюпон потер друг о друга похожие на сосиски пальцы. – Мой товар действительно хорош. Сами увидите.

В углу комнаты стоял старый железный сейф. Дюпон набрал на замке цифры: сначала против часовой стрелки, потом – по часовой, потом – опять против часовой, затем снова – по часовой, и наконец, набрав цифры против часовой стрелки и услышав, как щелкнул замок, он открыл сейф. За толстенной стальной дверью хранилась древняя металлическая коробка. Дюпон достал ее из сейфа и положил на стол, потом не спеша открыл ее. На дне коробки лежали пожелтевшие листки бумаги. Дюпон разложил их перед собой.

– Коробка была запечатана воском, – сказал он. – Как видите, бумага прекрасно сохранилась.

Инди чуть не свернул себе шею и не приобрел косоглазие, пытаясь разглядеть, что это за листки, исписанные убористым почерком выцветшими чернилами. «Стоило ли отдавать за них сумку с золотыми монетами»? – подумал он.

Торн протянул руку к листкам.

– Не так быстро, – одернул его Дюпон. – Сначала вы должны дать свое согласие на покупку документа. Только потом вы прочтете его. Если, конечно, сможете. Он написан на странном языке. Но только не на французском.

– Вероятно, на средневековой латыни, – сказал Торн. – Не беспокойтесь. Я смогу его прочесть.

– Хорошо. Подпишите договор купли-продажи, в котором говорится, что вы уплатили за рукопись деньги.

– Но сначала я должен убедиться, что она подлинная, – потребовал Торн.

– Вы принимаете меня за дурака?! – затряс головой Дюпон. – Когда вы прочтете то, о чем в ней говорится, зачем вам покупать ее? Нет, сначала подпишите договор.

Торн тяжело вздохнул.

– Мне нужен сам документ, а не то, «что в нем говорится». Быть может, на самом деле в нем идет речь о каких-то пустяках. В то же время сама рукопись имеет историческую ценность, если только она подлинная.

Дюпон опять затряс головой.

– Я не вчера родился. Сначала подпишите.

– Забудем об этом, – сказал Торн и протянул руку, чтобы взять деньги назад. – Сделка не состоялась.

Инди подумал, что не такой уж Торн и размазня и исправился после того, как говорил нежные слова цыганке.

– К счастью, – закусив губу, произнес Дюпон, – я разумный человек. Так и быть, я позволю вам бросить взгляд на каждую страницу.

Торн вздохнул, пожал плечами и сказал, что согласен. Дюпон достал из ящика старого, качающегося комода кусок картона и держал его над страницами, так что Торн мог прочесть только отдельные фразы. Но и этого было достаточно. В рукописи был какой-то рассказ с рисунком, похожим на карту.