Виктор Крыс - Механикус практикус [СИ]

— Я… — медленно начал говорить я. — я, я…

— Что ты там говоришь, выродок? Что ты смеешь мне говорить после того что услышал?! Ты никто клану Каморо и ты никто моей внучке, пошел вон с глаз моих, выродок! — стальным голосом проговорила Агне, взяла за руку Теру и взглянув на Себастьяна повернулась ко входу в ворота. Идя в сторону ворот она одним движением кинула в меня монету, которую я поймал на излете. — Себастьян, отплати ему за помощь и проводи к выходу из кланового района, раз и навсегда.

— Бабушка, но я не хочу идти без бра… — начала было говорить Тера.

— Ты идешь со мной, — строго сказала Агне, от чего глаза Теры остекленели и замолкнув она пошла с бабушкой не оборачиваясь.

А в моей ладони лежала большая монета, на которой было написано Каморо, и я посмотрел на Себастьяна еще не придя в себя, понимая, что бы там ни было, но смерть родителей это и моя вина, и сейчас я потерял все, что было у меня. Больше я не Каморо, а ушла в поместье уже чужая девочка, не моя сестра, таковы законы этого мира.

— Что это? — спросил я, держа в дрожащей руке большую золотую монету.

— Это одна просьба, — со сталью в голосе проговорил Себастьян, почесав свой шрам на лице. — И эту просьбу выполнит любой член моего клана.

— Я хочу, чтобы мне вернули сестру, — проговорил я, находясь еще в шоковом состоянии.

— Нет, выродок, этого не проси, — улыбнулся седой мне особой улыбкой, такой улыбкой одаривает убийца свою жертву. — Ты ведь сам не уйдешь, правда?

— Нет, не уйду, — собирая в себе последние силы, твердо сказал я, и потайной клинок молниеносно вышел из правой руки.

— Щелк, — раздался характерный звук, оповещая моего противника, что я без боя не сдамся.

— Иного от выродка я и не ждал. Нет тут твоей семьи, ублюдок, — проговорил старик, делая шаг вперед со струной, касающейся земли. — Нет у тебя никого, из-за тебя я потерял даже шанс того, что они живы, я до последнего наделся их еще увидеть. Окажи мне сопротивление, сделай милость, дай мне повод убить тебя.

Я успел лишь встать в боевую стойку с надеждой в душе, что это последнее в моей жизни, что я сделал. А старик без слов размылся в воздухе и через мгновение я почувствовал, как мои руки против воли прижимаются к телу, а на горле сомкнулась металлическая струна, не давая сделать и глоток воздуха, не говоря уже о том, чтобы сказать хоть одно слово.

— Вот и все, Просто Джонни, — коснувшись моего лба проговорил Себастьян, стоя около связанного меня и легким нажатием пальца о лоб опрокидывая меня на спину. — Пора тебе покинуть третий клановый район раз и навсегда, а вечером на клановом совете мы объявим на тебя охоту. И на неё выйду даже я.

Удар об брусчатку принес мне временное потемнение в глазах, а затем ногами вперед меня поволокли прочь, как мешок с мусором, и я не мог произнести и звука. У ворот входа на улицу Камора столпились с оружием владеющие и пустые, а в конце огромной улицы и вовсе стояла артиллерийская пушка, направленная в сторону Каморо. Посыл Теры заставил их нервничать, тревога била до сих пор, и отовсюду на меня и Себастьяна, что волочил меня по брусчатке за собой, смотрели сотни стволов винтовок.

— Что переполошились? — рявкнул на них Себастьян. — Каморо решает свои семейные дела.

— Мы надеялись что вас наконец перебили, — хмуро замети мужчина с огненным шаром, застывшим над его ладонью.

— Не дождешься, Хард! — рявкнул Себастьян. — Пошли вон с моей дороги! Не клановые вы, а трусливые псы! Вон!

И толпа расступилась, и, не смотря на то, что я был занят своими мыслям и болью, что мне приходится ощущать каждый камень, что бился о мою голову я не мог не заметить насколько горячо любят Каморо иные кланы и как они хотят их крови, но вот уже впереди показались и ворота кланового района.

— Этого больше не пропускать в третий район! — рявкнул на охрану Себастьян, и, выйдя через ворота и повернувшись ко мне, резко дернул струны вверх.

Металлическая нить впилась мне в кожу по всему телу, с хрустом прорезая кожу и входя не глубоко, но очень болезненно, и если бы меня опутывала струна не так часто, то меня разрезало бы по суставам на неравные крупные куски красного мяса. Подняв меня в воздух путы спали с моего тела и, находясь в воздухе, моя челюсть освободилась и я заорал что было сил.

— Я убью тебя, сука! — орал я, видя как Себастьян одарил меня холодной улыбкой и размылся в воздухе. Мощный удар ногой в под дых понес меня вдаль, так и дав коснуться земли.