Владислав Конюшевский - Попытка возврата [Попытка возврата. Всё зависит от нас. По эту сторону фронта. Основная миссия]

— Пакостить ведь начнут. Одиночные машины и небольшие группы военнослужащих уничтожать. Диверсии проводить. Так что это тоже надо будет иметь в виду.

Угу… иметь в виду — они нас будут. Крымские татары здесь каждую тропинку знают. Они у себя дома. Тут или как Виссарионыч сделал — либо выселять всем гамузом в Казахстан, на что сейчас ни сил, ни людей нет, либо делать то, что наши делали во вторую чеченскую. Собирать старейшин, обещая им пряник, в виде амнистии для лиц, сотрудничавших с немцами, но не замаравшихся в крови, а также прочих послаблений. Например, выписать с восточной части страны несколько надежных и авторитетных мулл да разрешить строить мечети. Это всех так удивит, что на некоторое время крымские мусульмане станут безопасны. Причем безопасность подкрепить кнутом, в виде угрозы тотальных зачисток. А ввиду отсутствия или малого количества войск НКВД зачистки будут проводиться с воздуха и исключительно фугасно. Оставить им в аулах некоторое количество оружия для отрядов самообороны. Нарезать участки ответственности этим отрядам. И в случае ЧП на каком-то из этих участков спрашивать по всей строгости именно с данного конкретного отряда. Пусть сами спокойную обстановку вокруг своих поселений блюдут. Диверсий, конечно, будет хватать, но их количество снизится на порядок.

Приблизительно все это и выложил Ивану Петровичу. Он от такого предложения сначала выпал в осадок, но, потом подумав, все-таки решил, что это меньшее зло. С предателями можно будет и позже разобраться, а об этих идеях он доложит по команде.

Потом, когда Колычев меня отпустил, намылился к Гусеву. Правда, не доехал. Машины возле штаба стояли, но попуток не было, и полуторка нашей группы тоже куда-то делась, поэтому двинул пешком, рассчитывая поймать мотор по дороге. По пути, блин, вообще ничего не ловилось. Протопал быстрым шагом уже километров пять, а ни одна зараза не останавливалась. Знакомых водил не попадалось, а незнакомые четко следовали приказу, запрещающему подбирать попутчиков. Им на днях всем такой пистон вставили, до сих пор в себя прийти не могут. А все из-за будущего наступления. Так что никаких калымов в ближайшее время военным шоферам не видать. Но я не терял надежды и резво махал всем проскакивающим грузовикам. Фиг вам. Тут хоть как вертолет руками крути — не остановятся. Тем более что форма на мне не устрашающая энкаведешная, а обычные пехотные петлицы на шинели. Наша группа вообще лишний раз не афиширует свою принадлежность к госбезопасности. У немчуры-то действует приказ по «Штабу Валле» — немедленно при встрече ухватывать всех советских командиров, начиная с полковника. Колычев-то у нас, по армейским меркам, как генерал-майор идет. Даже Серега со своим гебешно-майорским званием приравнивается чуть ли не к генералитету. Я помню, когда это узнал, обалдел настолько, что дня три изводил Гусева, обращаясь к нему исключительно на вы и переводя его звание в армейскую табель о рангах. Очень уж нравилось мне выдавать что-то типа:

— Товарищ комбриг, уберите на хрен свои портянки со стула — воняют!

Или:

— Товарищ полковник, если сегодня опять пойдете по бабам, то по возвращении восторженных песен не петь! Ваше перевозбужденное высшее командное либидо спать мешает простым рабочим войны.

Серега, правда, не злился, а мне влетело от Колычева, когда он мой очередной перл услышал. Причем попало не за несоблюдение субординации, а за нарушение секретности.

Под эти приятные воспоминания выскочив за поворот, увидел еще троих таких же голосующих горемык. Старлей и сержант с рядовым безуспешно пытались поймать транспорт. Подошел, поздоровался. Ребята оказались из свежеприбывшей дивизии и теперь двигались в рембат, за запчастями. Их машина поломалась по дороге, и они, рассчитывая поймать попутку, попали в ту же ситуацию, что и я.

Старлей оказался веселым парнем, все сыпал шуточками, рядовой подхихикивал, а сержант мрачно молчал, глядя на проскакивающие грузовики. Но потом и он развеселился, когда я рассказал анекдот про тещу. Мощно заржал, закидывая голову и показывая желтые прокуренные зубы. Колонна, проходящая мимо, сильно пылила по подсохшей дороге, и мы отошли чуть в сторону.

Я машинально улыбался, слушая очередной прикол старлея, а сам все пытался врубиться, что изменилось в окружающем мире. Вот буквально сейчас, только что, произошло нечто такое, от чего у меня волосы на загривке дыбом встали. Быстренько отмотал мысленно все назад. Байка старшого про бабку и танкиста? Нет… Анекдот про тещу? Тоже нет… Ржачь сержанта? Нет…