Виктор Мишин - Солдат [Солдат. Превратности судьбы. Возвращение]

— Понимаешь, там, — командир указал на город за Волгой, — твои умения не пригодятся и тебя оставят где-нибудь здесь. А мне еще один опытный, побывавший в боях солдат очень нужен. Ведь все остальные, кроме вашей компании, вышедшей из окружения, еще пороху не нюхали. Я сейчас разобью вас на отделения, чтобы в каждом были и новички, и бывалые. Пойми меня правильно, боец.

— Да и не собирался я, товарищ командир, никуда от вас уходить, вместе пойдем в Сталинград.

— Вот и хорошо, — сразу приободрился лейтеха. — Как тебя по батюшке, Саша?

— Сергеевич я.

— Как Пушкина! Так вот, Александр Сергеевич, возьмешь первое отделение на себя. Отберу людей тебе я сам, ну а ты уж дальше без меня. Там есть двое, что и стрелять-то не умеют, возьмешься научить?

— Да когда уж тут учить, разве что покажу и расскажу, как не надо делать.

— И то дело. Короче, я на тебя рассчитываю.

Начал «обучение». Ребята были хоть и неопытными в плане войны, восемнадцать лет всем, но довольно толковыми. Нам, наконец, выдали оружие и патроны, сухпай, гранаты. Значит, вот-вот пойдем в бой. Насторожило то, что многим выдали автоматы взамен винтовок, точно к вокзалу пойдем, на берегу не отсидимся.

— Не торопитесь, умереть просто. Спокойней патрон пихай, винтовку крепче держи, это ж не метла, — парни все понимали с полуслова.

— Товарищ Счастливый, а правда, что рядом с вами немецкий танк взорвался, а у вас ни царапины. — Вот и эти черти уже Счастливым прозвали, и ведь знают заразы, что фамилия у меня — Иванов.

— Ага, и «лаптежник» рядом упал, а я его за хвост и об землю, чтобы не улетел, — кивнул я. Парни заржали, а тот боец что спрашивал, смутился.

— Ребят, не слушайте вы эти байки. Лучше оружие почистите.

— Так мы же не стреляли, зачем его чистить?

— Как тебя зовут, боец?

— Рядовой Мироненко, — насупился еще один «молодой».

— Оружие, как женщина, любит ласку и… смазку! — Эти вчерашние школьники покраснели, а затем попадали от смеха.

— Развлекаетесь? — громко поинтересовался кто-то у меня за спиной.

Обернувшись, я уставился на подошедшего. Что-то в его одежде было знакомо, причем неприятно знакомо. Точно, политрук на берегу Дона так одет был.

— Я военный корреспондент, фамилия моя Шлыков.

— Здравия желаем, товарищ корреспондент. О чем пишете? Хотя что это я? Чем можем помочь? — я в своем времени много слышал о военкорах. Большая часть из них были очень правдивы и отчаянно смелы. Вот меня и пробило на угодливость.

— Вы когда отправляетесь на тот берег, товарищи красноармейцы?

— Говорят, ночью, а что?

— С вами пойду, мне надо написать о том, как идут переправы, ну и на наших доблестных защитников города, носящего имя Вождя, посмотреть. Вы не против, если я с вами тут посижу. Послушаю, как вы готовитесь. Ведь вам уже завтра, а возможно, и прямо с переправы в бой.

— Да сидите на здоровье. Бойцы, продолжим, кто там у нас следующий…

Корреспондентом оказался довольно известный для людей этого времени человек. Мне его фамилия ничего не сказала, а вот кто-то из парней сказал, что приходилось читать его заметки.

Потратив на занятия с новобранцами четыре часа, решил прикорнуть ненадолго. Черт его знает, когда еще придется. Делая вид, что отошел по нужде, приглядел сарайчик, больше похожий на огромное сито, весь в дырах и прилично скособочен. Зайдя внутрь, усмехнулся: хорошо кто-то устроился, не я один такой уставший. Осмотрел дальний угол сарая и, раскинув шинель, лег и уже через десять секунд спал как убитый.

— Это что такое, встать, смирно! — из сна меня выдернули, ну хоть не пинками. Артачиться не стал, просто вытянулся.

— Виноват, — козырнул я, надев пилотку.

— Разве была команда спать?

— Нет, товарищ командир. Устал просто.

— Все устали и еще устанут. Ты занятия провел?

— Да.

— Тогда давай строй своих, через час погрузка на баржу, первыми идем.

— Ясно, — нехило я поспал, часов шесть придавил. Раз скоро погрузка, значит, уже вечер поздний. Выйдя из сарая вслед за лейтехой, подошел к колодцу возле рядом стоящего дома и, обнаружив на месте ведро с уже набранной водой, умылся. Фляга у меня была полная, но я вылил старую теплую воду и набрал свежей. Еще бы одну замутить, а то мало одной.

Строились недолго. Все давно всё понимают, шевелений не было. Проверил у «своих» снарягу и встал во главе отделения. Хотя какое отделение, шесть человек. Это только в штабах на бумаге: батальоны, роты, взвода. На деле половинный состав в лучшем случае. А помню, у нас все говорили некоторые, дескать, мы немца трупами закидали. Где их взять-то? У немчуры дивизия по численности в два, а то и в три раза больше. Я уж молчу про оснащение этой дивизии. У нас на весь батальон один «дегтярь» полуживой, пулеметчик бедный его целый день от нагара и ржавчины шкурил, когда получил сие чудо. Будем надеяться, что может там, в городе, что-то дадут, а то…