Виктор Мишин - Солдат [Солдат. Превратности судьбы. Возвращение]

— Зря вы так, док, как же наши предки лечились, без городских врачей? — усмехнулся я.

— Вот и помирали в тридцать лет от такого лечения! — док свернул разговор, потому как появилась вчерашняя санитарка и принесла поесть.

В этот раз ел все-таки сам и с большим аппетитом. Съел все, до крошки, даже миску вылизал. Пить сегодня дали чай, даже с куском сахара, люблю сладкий чай, даже с медом пил всегда с сахарным песком.

После завтрака захотел слезть с кровати и сделать наоборот, да вот хрен там, только ногу свесил, как тут же скрутило.

— Экий ты прыткий! Куды собрался-то? — тетка сердито взглянула на меня и помогла закинуть ногу назад. — Что, до ветру захотелось?

— Ага, только вот не знаю как?

— В утку, как еще! Ну-ка, — тетка достала из-под кровати железную приблуду и ловко сунула ее под меня. Даже мысли не было терпеть, организм взял свое, и я быстренько опорожнился.

После туалетных процедур меня оставили одного. Блин, забыл даже спросить, как Петро там? Жив ли хоть или уже… Только подумал, как заявился вчерашний комиссар с дико не выспавшимся лицом.

— Здравия желаю, товарищ батальонный комиссар. Тяжелая ночь? — поинтересовался я.

— Здравствуй, сержант, и не говори. Фрицы в городе такое устроили…

— Совсем плохо?

— Держимся пока, насколько хватит, неизвестно. Ночью чуть КП армии не захватили, десант какой-то немцы запустили.

— Через овраг прошли? — спрашиваю я.

— Точно! А как…

— Да так и думал, что там могут ударить. Там стык у нас был, самое слабое место, нащупали, значит, суки?

— Что-то ты какой-то уж больно умный для сержанта, — задумчиво, настороженно так глядя на меня, произнес комиссар.

— А что, сержант должен быть тупым? — я усмехнулся. — Я вообще-то еще два дня назад, девятнадцатого сентября, вообще простым красноармейцем был, это комдив Родимцев меня наградил, за ночную атаку.

— Вон чего, то-то я думаю, что это за сержант такой, о котором в штадиве говорят. Пропал, говорят, без вести, а так воевал хорошо…

— Это вы сейчас про меня? — не поверил я своим ушам.

— А вот не знаю, — развел руками комиссар, — я в штаб дивизии ночью переправился, хотел твоего ротного найти, как его?

— Нечаев, старший лейтенант Нечаев, — машинально ответил я.

— Во-во, Нечаева. Так и не смогли связаться, немец долбит как очумевший. Что мне оставалось делать, генерала Родимцева сюда везти, чтобы он тебя опознал?

— Нет, конечно. А у вас сроки горят? Я ведь никуда не сбегу, слезть-то и то не могу.

— Да не горит, конечно, но ясность бы хотелось внести. Напарник твой все так же, но врачи говорят, что если до сих пор не отошел, возможно, выкарабкается. Но не скоро, — порадовал меня комиссар.

— Жалко парня, такой боец хороший… Видели бы вы, как он танки немецкие бутылками жег, один за другим, ух!

— Что, много сжег? — заинтересовался комиссар.

— За три атаки, что особенно сильные были, пять запалил, там и другие ребята здорово отличились. Мы ведь вообще, как взводом попали, под началом Нечаева, так у нас взвод почти без потерь. В остальных народ косит, а наш держится. За пять дней боев у нас столько людей поменялось, жуть… А в нашем взводе всего четверо погибло, и троих тяжелораненых в госпиталь отправили, остальные в строю. Правда, ранены-то были практически все.

— А сам ты, значит, ни танки не подбивал, ни офицеров вражеских не убивал и в плен не брал? — хитро так смотрит на меня комиссар, видимо, что-то накопал в штадиве.

— Да я чего… — замешкался я с ответом, но комиссар меня прервал.

— Если ты и правда тот сержант, которого командир дивизии вспоминает каждые пять минут, то ты и сам немало навоевал. — Я скромно опустил глаза, хотя чего уж врать-то, приятно, черт возьми, что аж комдив какого-то бойца помнит, да еще и вспоминает часто.

— Ладно, я пойду, надо прилечь, ноги уже ватные. К ночи попробую опять что-то разузнать, хотя я и просил в штадиве сразу связаться со мной, если установят связь с твоим ротным. Два дня назад, говоришь, рядовым был?

— Да, товарищ батальонный комиссар, именно так.

— Так уж четыре выходит, сегодня-то двадцать третье уже! — Черт, я не успел предупредить о самой сильной атаке фрицев, все думал подвести эти сведения так, чтобы решили, что я их у немцев добыл, для этого, в сущности, и на разведку-то пошел тогда.

— Это что же, я тут столько времени уже лежу?

— А ты что хотел? Вот разберемся с тобой, если все нормально, хотя я уже и не думаю, что будет что-то не так, отправим тебя и напарника твоего дальше, в Саратов или Куйбышев.