Брайан Херберт - Герцог Каладана [litres]

– Геката Диново? Она действительно была мною отобрана в качестве подходящей кандидатки, сир. Я ее не вычеркивал.

– Ее нет в списке, – сказал Лето. – Да, и что случилось с Норией Боннер и Майей Джинией? Нас ведь тоже заинтересовали их кандидатуры.

Старый ментат недоуменно покачал головой.

– Нет, сир. Уверяю вас, я включил их в список вместе с моими рекомендациями. – Он взял свой доклад, перелистал его, помолчал и снова принялся листать, присматриваясь к деталям. – Милорд, записи изменены. Некоторые примечания выполнены не моей рукой. Это умелая подделка!

Лето ощутил невыносимый холод в груди. Кто приложил руку к докладу Хавата прямо здесь, в его личном кабинете? Это кто-то из своих. Нет ли среди них шпиона, манипулирующего выбором будущей супруги для наследника герцога?

Он обернулся и увидел на пороге улыбающуюся Джессику. Ее волосы рассыпались по плечам; одета она была в зеленое домашнее платье с матово поблескивающей брошью из камня су на левом плече.

– Настало время выбрать следующую кандидатку? Вместе мы найдем лучшую невесту для Пола. У меня есть предложения.

Лето поднял глаза на Джессику – его взгляд был исполнен недоверия и гнева.

– Кто-то подменил доклад, подготовленный моим ментатом! Это случилось, когда я участвовал в военной операции на севере. – Ноздри его раздулись от ярости. – И это произошло здесь, в моем доме!

Джессика побледнела, и Лето сразу отметил странную перемену в выражении ее лица. Она явно насторожилась, однако быстро взяла себя в руки, успокоилась и решила, как вести себя дальше. Совершенно спокойным тоном она сказала:

– Я сама просмотрела список, мой господин. В нем были кандидатки, которых я сочла неприемлемыми, помня наши прежние обсуждения. Я решила избежать ненужных споров, особенно в такое трудное для тебя время.

Лето задышал чаще. Внутри у него возникло отвратительное, тошнотворное ощущение – как будто под ногами разверзлась пропасть.

– Не посоветовавшись со мной?

Джессика не отвела взгляда.

– У меня не было никаких оснований считать, что ты не примешь моих советов. Я думала только об интересах Пола. – Лето видел, что она намеренно говорит таким спокойным, почти безмятежным тоном. Теперь Джессика отвела зеленые глаза. – Мои извинения, милорд. Я переступила дозволенные границы, но ты же знаешь, что я не сделаю ничего во вред Дому Атрейдесов.

В первый момент Лето просто потерял дар речи. Он пытался совладать с бурей эмоций, чувствуя себя как человек, на которого с дерева неожиданно прыгнул сильный хищник.

Старый ментат внимательно слушал, стараясь не пропустить ни одного слова, ни малейшего изменения в интонации. Лето решил, что спросит Хавата о его впечатлениях позже, но сейчас ему надо было справиться со своими собственными чувствами, со своим безмерным недоумением. Он всегда безоговорочно доверял Джессике и даже в мыслях не мог допустить нечто подобное.

Она молчала, уверенная в себе и прекрасная, слегка приподняв подбородок и показывая грациозную шею. Она подсознательно демонстрировала Лето свою покорность?

– Хават, оставь нас! – резко, по-военному приказал Лето.

Мастер-ассасин, не говоря ни слова, вышел.

Лето встал и подошел к Джессике, которая, потупив взор, продолжала стоять на месте.

– Хават говорит, что ты подделала его почерк в примечаниях.

Джессика ничего не ответила на эти слова.

– Ты молчишь, ничего не хочешь сказать? Полагаю, в действительности молчание лучше, чем ложь. Скажи мне, что такого неприемлемого в Гекате Диново? Или в Нории Боннер? В Майе Джинии? Ты могла бы сказать мне об этом. – Прежде чем она смогла ответить, Лето добавил: – Мой ментат проверит все, что ты скажешь, а я прикажу ему заново составить список, чтобы я мог увидеть каждое вычеркнутое тобой имя.

Джессика была бледна, как полотно, но голос ее остался ровным и спокойным.

– У меня были причины, которые я сочла достаточными. Мне очень жаль, что я не могу ничего объяснить.

Лето был разочарован, осознав, что лучшего ответа у нее для него не нашлось. Даже если бы она начала извиняться, он бы вряд ли принял ее извинения. Герцог не мог понять, какие могли быть причины у Джессики.

Потом проснулись затаенные подозрения; они жгли его изнутри, заставили кровь броситься в лицо. Она так легко это сделала, ни минуты не сомневаясь в своей правоте! Сколько еще раз Джессика поступала подобным образом, принимала за него решения и просто не была поймана за руку, проделывая все это за его спиной и без его ведома?