Сергей Будеев: Вечный. Точка сингулярности

– Кто вы? Как вы сюда попали?

Профессор передумал вылезать из кабины и инстинктивно даже постарался вжаться еще глубже в кресло, как будто это могло хоть как-то защитить его от происходящего за пределами глайдера.

– Меня зовут отец Ноэль. Полагаю, вам это имя ни о чем не говорит. А попал я сюда, в общем, примерно так же, как и вы. Только мой транспорт вполне исправен. Может быть, вы представитесь, и если не сочтете это за бестактность, то я смею предложить вам добраться туда, куда вы торопились, но уже на моем глайдере? Он вполне осилит двух человек.

– Профессор наа Ранк, к вашим услугам, молодой человек. И, конечно, я буду вам очень признателен, если вы сможете мне помочь выбраться отсюда.

Глаза профессора привыкли к темноте, и он разглядел, наконец, стройную, укрытую длинным темных балахоном фигуру, спокойно стоящую на берегу шагах в десяти от него. Безотчетный страх отпустил горло уважаемого наа, и он, наконец, осмелился вывалить свое тело на сырой, холодный песок отмели.

Незнакомец имел странное, явно неместное телосложение – слишком короткую шею, длинные руки и толстые ноги. Похоже, он прибыл издалека и вряд ли имел отношение к представителям рас, входящих в состав иерархии Могущественных. Если только знания профессора по этому вопросу успели устареть.

– Профессор наа Ранк! Какая удача! Я совсем недавно прибыл в этот мир, но уже успел услышать так много лестного в адрес вашей научной деятельности…

Приятно, когда даже гости издалека дают вам столь лестную, а тем более совершенно неожиданную оценку. Наа Ранк, заметно осмелев, подошел вплотную к фигуре в темной одежде и приложил ладонь правой руки к своему левому плечу, давая тем самым понять новому знакомому, что ему приятно это знакомство.

– Интересная приставка к вашему имени, «отец», если мне память не изменяет, говорит о вашей причастности к оккультным сферам? Кажется, на Нирване так представляются жрецы местного божества. Извините, если я своим любопытством задеваю ваше самолюбие или другие тонкие материи вашего мировоззрения…

– Да бросьте, профессор. В конце концов, это просто имя. У меня есть и другие имена. Думаю, в вашем мире я могу быть более известен как Пришедший После…

Еще через полдекады полного оборота оба новых знакомых уже сидели у небольшого камина на мягких тюфяках перед изящным низким гостиным столиком и угощались подогретым компотом, приготовленным еще по рецепту прабабушки профессора из горьких ягод пьяного дерева. Голова профессора странным образом перестала болеть еще там, на озере, и вообще чувствовал он себя замечательно. Разогнав по спальным комнатам все свое многочисленное потомство, наа с наслаждением беседовал со своим гостем, который оказался весьма сведущ в проблемах его теоретических изысканий, да и вообще проявлял неслыханную эрудицию по очень широкому кругу научных вопросов. За широким панорамным остеклением гостиной уже можно было разобрать первые признаки подступающего рассвета, когда приятный незнакомец, как показалось профессору, больше из чувства протокольного такта, чем по необходимости, предложил профессору завершить их беседу. Наа вызвался проводить его до посадочной площадки, укрытой зелеными зарослями растительности и находящейся в ста метрах от дома с противоположной стороны ухоженного сада. Конечно, он не мог не задать вопрос, куда направляется незнакомец и будет ли у них возможность продолжить эту приятную во всех отношениях беседу.

– Я должен как можно скорее вернуться домой. Меня ожидает удивительный образец устойчивой пространственно-временной флуктуации, исследовать которую выпадает шанс, может быть, только раз в бесконечной жизни вселенной. Впрочем, если вам, так же как и мне, интересен этот феномен, я с удовольствием разделю честь исследований с таким известным и, без всяких сомнений, выдающимся ученым, как вы, наа.

Что это было? Неосознанный порыв? Или терпкий теплый сок сделал свое дело? Глаза профессора загорелись, как у хищника, почуявшего запах свежего мяса. В голове с диким свистом пронеслись все годы его «заточения» в Грасте. А немного заплетающийся язык с трудом выговорил:

– А это далеко?

– Очень далеко. И… никаких Могущественных!

Всего год прошел после того, как Гриф окончил Нью-Оклахомский технологический университет, став дипломированным инженером-физиком, специалистом в области высоких энергий. В настоящее время инженерные профессии в энергетической сфере были востребованы не только на родной планете, но и вообще в конгломерате САК. Потому что практически все крупные производства конгломерата спешили провести апгрейд в этой сфере и перевести свои энергосистемы на оборудование седьмого поколения, что почти в два раза снижало затраты на их обслуживание и при этом экономило значительную часть потребляемого ресурса. Именно это и послужило причиной тому, что родители Грифа решили отдать своего одаренного в естественных науках ребенка на ставший модным и престижным факультет университета. Но сам факт наличия диплома с модной и востребованной специальностью еще ничего не решал. Молодой специалист без опыта работы на производстве или участия в академических разработках, признанных мировой научной средой, да еще с «детским», ограниченным в правах гражданством Содружества, не мог рассчитывать на достойные вакансии. Вакансии же учеников-специалистов с копеечной зарплатой и драконовским трудовым договором, который закабалит молодого спеца как минимум на десять лет, окончившего университет с красным дипломом Грифа совершенно не прельщали. Ему, как и любому молодому и жадному до жизни юнцу, хотелось всего и сразу.