Илья Лислап - Пират

— Эй, аратанец, расслабься, я не сбегу.

Я промолчал.

— И цвет у тебя бабский. Не стыдно в таком ходить? Или ты по-настоящему баба?

Я опять промолчал.

— Ты что, глухой?

Аварец попытался привстать и я, сделав к нему шаг, ударил его клинком. Он шарахнулся и я, сделав вид что пытаюсь его убить и спасся он случайно, приколол его к стене, пробив скафандр и порезав мышцы подмышкой. Клинок я отпустил, оставив аварца как жука на иголке. Сам вытащил второй клинок.

— Ты что творишь?

— Я мститель. Ты слишком быстро сдался, и я не успел тебя убить. Но не переживай. Сейчас ты ещё раз дёрнешься, за клинок схватишься, и я тебя кокну.

— За меня выкуп заплатят!

— Похрен мне на твой выкуп.

— Эй, мститель! — Закричал по связи торговец. — А как же моя компенсация?

— С пилота возьмёшь, если он жить захочет.

— Так он не заплатит.

— Ну не заплатит и не заплатит.

Пилот до этого сидел смирно. Сейчас же он вообще казалось не дышал.

— Нет! Ты не можешь так поступать! Ты должен взять деньги, а нас отпустить!

— С чего это?

— Так все аратанцы делают.

— Что? С мстителями до этого не сталкивался?

«Казак! Что происходит?» — Связался со мной Вондис.

— Всё нормально. — Ответил я вслух. Аварец превратился в большое ухо.

«Почему аварец говорит, что ты убить его хочешь?»

— Не знаю ты в курсе иль нет, но я одно время в Аваре рабом был. Дурачок наглеть начал — прекрасный случай поквитаться.

«Он же выкуп обещал».

— Да ну, какой там выкуп, мелочь какую-нибудь. Затраты на кормёжку-охрану не окупит.

— Нет! Хороший выкуп будет! Большой! — Заорал аварец, услышав мои слова про выкуп.

«Капитан спрашивает: большой — это сколько. Спроси там».

— Эй, придурок, большой выкуп — это сколько?

— Ну так стандартный, сто тысяч.

— Вондис! Он обманул — выкуп не большой, а стандартный. Сто тысяч. Давай я его просто убью?

«Казак? Ты его разводишь или всерьёз?» — пришло мне сообщение в личку.

— Двести! Двести тысяч выкуп будет!

— Вондис! Он двести тысяч обещает. Это много?

«Пусть подтвердит под протокол про двести тысяч».

— Под протокол? Сейчас спрошу. А можно, если он заартачится, я его всё же убью? И забудем об этом. Не нравится он мне.

— Под протокол! — Заорал аварец. — Обещаю выкуп двести тысяч!

Я выдернул клинок и аварец сжался в комок. Скафандровая мед-аптечка его и до этого обезболила, а теперь ещё и подлечила. Всё оставшееся время, пока наш корабль не вернулся, он сидел тихо-тихо.

Аварца наши не догнали. Вернулись, пленных изолировали, и рабов тоже. Хода у грузовика не было и мы, зацепив его на переднюю платформу, дотащили до базы.

На Раусе Крайм отпустил нас развлекаться. В баре капитан грузовика проставился нашему экипажу и мы славно погудели. За стаканчиком планетарки он рассказал, что очень нам благодарен за спасение, и что страховые получать он не будет — аварской компенсацией обойдётся. Почему? Ведь вроде и случай страховой, и деньги дадут без проблем. А потому, что проблемы начнутся позже — страховые взносы вырастут и рентабельность перевозок у него снизится. Денег дадут сейчас и не слишком много, а расплачиваться потом за это придётся всю жизнь. Интересно!

На третий день нашего отдыха на Раус прибыл Благочестивый Шакирамр и мы удачно пересеклись с Умидой. Я аккуратно подбивал к ней клинья, с левой руки она перчатку сняла и позволила поцеловать, и вроде всё шло хорошо, но потом она вдруг резко помрачнела.

— Уми? Я что-то не то сказал?

— Нет, Казак, ты всё то сказал. Я тебя прекрасно понимаю. И ты меня в постель почти затащил…

Умида сняла перчатку с правой кисти и оказалось что там у неё протез. Не тот протез, что маскируется под настоящую руку, а серый металл, как у терминатора, что за Сарой Коннор гонялся. Она взяла в него стаканчик с планетаркой. Не тот пластиковый стаканчик, что дают на входе в комплекс, а прозрачный, похожий на стеклянный или «хрустальный». Я эти небьющиеся стаканчики специально выбрал для дзиньков при тостах. И вот она стаканчик протезом своим и раздавила. Раздавленный, он осыпался стеклянной крошкой на стол. Умида опустила металлические пальцы и начала скрести ими стол. Крошка противно скрежетала.

— Что, страшно?

«Ситуацию нужно спасать». — Подумал я, и сдавил стаканчик в ладони. Он не поддавался. Тогда я обхватил его второй рукой, сцепил пальцы в замок и сдавил его уже двумя руками. Стаканчик сдался и тоже осыпался крошкой. Осыпался, но не весь. Часть осталась на ладонях, проткнула кожу и у меня начала капать кровь. Крупными неторопливыми каплями она падала в стеклянное крошево, раскрашивая его красным.