Zak Dummy - Когда богу стало скучно 4 том [СИ]

Зажав остриё кинжал между указательным пальцем и большим, я нацелился на голову орка. Выдох, кинжал вертясь в воздух рванул к орку, но как и ожидалось, вместо головы, в которую я целился, он попал в центр спины, причём не остриём, а рукояткой.

«Как любил говорить один мой не особо приятный знакомый с прошлого. Ну не получилось не фортануло»

Вспомнил пожелтевшие сквозь вечную улыбку зубы парня на год младше меня, который всё время, что мы были в одной банде, ходил в рванных обносках старшего брата. Он был крепким не погодам, а его темпераменту позавидовал бы любой отсидевший.

Его мать была проституткой. И он этого очень стыдился. Так что никто не поднимал эту тему в банде, ведь если его разлить то, уже и вдесятером надо было утихомиривать.

Как-то мы повздорили с ним. Видимо из-за какой-то мелочи, раз я даже не помню её. Ну и я на эмоциях снял его мать. Отодрал во все щели и заставил, соря деньгами, делать такое, что далеко не каждая даже самая падшая проститутка сделает. Она жестко сидела на наркотиках. При виде дозы у неё срывало крышу. Ну я этим и воспользовался. И как взрослый человек рассказал ему всё в мельчайших подробностях при всех.

Ну как всё. Где-то половину, пока он не избил меня до полу смерти. Как сейчас помню боль от выбитых зубов, привкус крови, тяжесть затёкшего лица, но это не мешало мне улыбаться. Ведь я и вправду тогда думал, что это весело, что я уделал этого самовлюблённого сорви голову.

«Аж блевать тянет от этих воспоминаний»

Последний кадр всплыл перед глазами, перед тем как я атаковал орка.

Две ноги висят над прогнившим полом, потёртые ботинки большие такие, покачивающееся тело из стороны в сторону, синие губы, выпученные глаза, остатки слюны на губах и куртки и чувство, что я задыхаюсь.

Картина стёрлась стоило ударить ногой в коленный сустав орка. Нога подкосилась, он упал на колено. Второй удар ногой уже по горлу. Послышался странный звук. Не могу понять его природу. Орк свалился, отхаркиваясь кровью. Я же пронзил зелёный лоб его же кинжалом.

— Закончили.

Уже все по привычки начали разбивать черепа зомби, которых убили и собирать шары.

— Ага, пошли дальше. Уже столько времени прошло, а мы даже до магазина не дошли.

Я уже собирался идти, но меня остановил черныш.

— Покажи руку.

Настроение и так испортилось, а его приказной тон мне не понравился.

— Что? Неужели колечко решил подарить? Знай, чтобы отыметь меня в жопу тебе придётся раскошелиться.

Сказано это было как-то злобно и даже едко. Бровь почему-то вздёрнулась, а пальцы станцевали, словно играя на гитаре.

— Просто покажи.

Не знаю, что он разглядел в моей реакции, но вместо того, чтобы разозлиться он натянул на лицо такую мину, что мне даже показалось, что он готов расплакаться.

— Пожалуйста.

Намного тише дополнил он, избегая зрительного контакта.

«Что это с ним? Неужели волнуется, что я заразился?»

— Прошу.

Я показал ему руку, на которой уже начался процесс заживления.

— А?

Увидел я то, что и ожидал.

— Что, а?

— Нет, ничего.

Он уже собирался уйти, как вновь вернулся, предварительно простояв пару секунд спиной ко мне.

— Нет, подожди. Я точно видел, уверен, видел. Тебя укусили?

Он сказал это тихо, чтобы продолжавшие собирать шары, члены команды не расслышали.

— Тебе показалось.

«Не зачем пока говорить им. Не то чтобы я скрываю, просто не вижу причин говорить всем о своей способности. Она все равно им ничего не даст. Они никак не смогут достичь того же»

— Но я.

— Эй.

С трудом приблизив за затылок голову этого столба, я прошептал ему. Мои глаза смотрят в его карие и слегка дрожащие зрачки.

— Чанко. Тебе показалось. Я просто поранился пару дней назад. У тебя просто шок, ты ведь только что был в шаге от смерти.

Рука сжала по сильнее его волосы на затылке.

— Правда ведь?

Тихо, чуть шепча, я добавил.

Он закивал.

— Да, да точно, ты прав. Мне просто показалось.

Получив согласие, я погладил его волосы, и мы продолжили собирать провизию для второго лагеря.

--------------------------------

Сырой воздух заставляет шмыгать носом, а неприятный холодок мурашками проходит по оголённой кожи. Успевшие поржаветь решётки, словно наждачка для кожи.

Сквозь них я вижу изможденное тело, распластавшееся по каменному полу. Её скорей всего уже исхудалое лицо после нескольких дней голодовки, скрыто за длинными волосами, что так вяло двигает ветер.

Когда-то белоснежный халат настолько испачкался, что его уже сложно отличить от пола, на который неприятно смотреть, сразу же ломит в шее, не то, что лежать.