Александр Пономарёв - Темный пульсар [litres с оптимизированной обложкой]

Алые струйки медленно стекали из ран на лице Мула, путались в чёрных волосках короткой щетины. Кровь скапливалась на подбородке, тяжёлыми каплями срывалась на грудь и расплывалась по ткани комбинезона тёмными пятнами.

Я направился к ближайшей скале-клыку, взял под мышки тело «вольного» (похоже, Мул решил отомстить некоторым из своих давних обидчиков и заманил их к «ведьминому кругу», используя потом как живца для добычи «зуба»), подтащил к «жадинке», бросил под ноги Мулу. Его тело так и висело на валуне. Видимо, я ошибся насчёт аномалии: сильная оказалась, зараза, потому и эффект от болтов такой вышел. Сходил за ещё одним мертвецом, потом за другим. Наконец, когда я «скормил» жадной аномалии четвёртый труп, она отпустила проводника. Тело Мула шлёпнулось поверх лежащего на боку «вольного». Я открыл крышку контейнера, достал из специального углубления «зуб» и спрятал артефакт в переноску у себя на поясе.

Потом вернулся к кустам, куда выбросил свой автомат и запасные магазины. Переломанные ветки, отпечатки огромных ног повсюду, – всё кричало о разыгравшейся недавно трагедии. Штурмовая винтовка нашлась там же, где я её оставил, вот только выглядела она, как будто по ней прокатился бульдозер. Сломанный приклад и согнутый пополам ствол вертикально торчали из земли, возле сплющенного прицела сверкали осколки линз, а корпус деформировался настолько, что превратился из объёмной коробки в плоскую железку. С боеприпасами всё тоже было плохо. Искорёженные коробки магазинов напоминали ежей торчащими из лопнувших швов патронами. Пистолет и тот стал бесполезным куском металла. Только нож сохранился в неизменном виде. Его я нашёл на дне отпечатка огромной пятерни. Правда, пришлось долго ковырять веткой в утрамбованной до бетонного состояния земле.

– Слава Зоне, хоть какое-то оружие, – сказал я и вогнал клинок в ножны.

Перед тем как уйти, я обыскал карманы других жертв Мула и его помощников. Взял всё, что нашлось: болты и три упаковки бинтов. Потом подобрал рюкзак (к счастью, буйство большенога ценному грузу не повредило), закинул его за спину и потопал прочь от проклятого места.

Туман стремительно наползал из глубины леса. Ещё недавно могучие колонны сосновых стволов подпирали рыжие своды крон, а сейчас они едва проглядывали из мутной пелены. Я шёл практически на ощупь, выставив перед собой руки. Когда видимость сократилась настолько, что кончики моих пальцев на вытянутых вперёд руках исчезли в молочно-белой мгле, я остановился. Скинул рюкзак, сел на него, как на табуретку, возле старого дерева (благо цилиндр бомбы это позволял), привалился спиной к морщинистой коре, поднёс к глазам руку с КПК.

До «собачьей лужайки» оставался ещё километр. Не так и много по меркам Зоны, но идти в условиях нулевой видимости по богатому аномалиями лесу – всё равно что играть в футбол на минном поле. Шансы выжить в обоих случаях есть, но они практически равны нулю. Можно, конечно, было попробовать дойти до места, ориентируясь по приборам, но рисковать не хотелось. Я достал из кармана рюкзака банку с «энергетиком» и уже собрался восполнить упадок сил, как вдруг в молочной пелене что-то негромко затрещало, а потом раздался шорох. Кто-то шёл в мою сторону. Не нагло, не напролом, как обычно ходят мутанты, но и не скрываясь.

Я вытащил нож, спрятался за дерево. Теперь я отчётливо различал шаги и время от времени слышал негромкий стук, как будто палкой ударяли по земле. Я крепче сжал рукоять ножа, напряг зрение и слух, пытаясь определить, с какой стороны явится незваный гость.

Незнакомец появился внезапно. В белом до пят балахоне, подпоясанный обычной верёвкой, с длинным посохом в руках, он как будто материализовался из клубящихся слоёв тумана. Белые, расчёсанные на прямой пробор волосы придерживала тонкая бечева. Она проходила посреди морщинистого лба и прижимала длинные, до плеч, пряди к ушам. Кустистые брови нависали над бельмами мутных глаз. Крупный, пористый нос по форме напоминал грушу. Нижнюю половину лица скрывали пышные усы и окладистая седая борода.

Я едва не потерял дар речи, когда увидел Скитальца. О нём ходили разные слухи. Одни говорили, что это дух Зоны и приходит он лишь к тем, кто скоро отправится в чертоги Тёмного Сталкера. Другие утверждали, что это один из первых сталкеров Зоны. Дескать, когда он дошёл до Монумента, открыл для себя Бога и после этого пытался донести до людей своё виденье мира, но те отвергли его. Тогда он ушёл в отшельники и с тех пор предпочитал общаться только с мутантами, как и Болотный Лекарь.