Дмитрий Манасыпов - Крысы Гексагона

Через три полки от нас лежит Висельник. Даже со своего места я вижу, как он тяжело с присвистом дышит, иногда поднимая руку и стирая со лба выступающий крупными каплями пот. Висельник – длинный и невероятно тощий хлыщ, сутулый, словно знак вопроса. Висельник он из-за желчно-зеленоватого цвета своей вечно унылой морды. Ему хреново уже четвертый день, и он с большим трудом выползает на работы. Мы стараемся прикрывать его – но понимаем, что ему осталось совсем недолго…

– Сдохнет скоро, – проследив мой взгляд, говорит Желтый. – Вчера еще двигался кое-как – а сегодня с работ пришлось на себе переть. Народ недоволен…

– Сам дурак… – ворчит Пан. – Не потеряй глистогон – может, и выкарабкался бы…

Я киваю. Глистогон дал Док – блистер мелких серых таблеток, которые должны были убить червей в брюхе Висельника. Но этот безрукий баран успел употребить только одну, а остальные потерял. Идти к Доку по второму разу из-за этого идиота? Желания нет. И это значит, что с таблетками Висельник потерял и жизнь.

– Ухитрило ж его… – цедит Смола. – Там упал, здесь потерял…

Я снова киваю. Все началось еще в прошлую декаду, когда во время уборки стоков Висельник свалился в коллектор и окунулся с головой. Наверняка там же и хлебнул… Потому что к концу декады его брюхо начало раздуваться, а изо рта завоняло отборным гнильем. Док отреагировал сразу, и Висельник через нас получил свой глистогон… но если ты круглый идиот, то тебя не спасет даже помощь Дока.

– Пацан хочет пернуть! – орет вдруг кто-то из номеров. Я свешиваюсь с лежанки, смотрю вдоль прохода – это Жухлый. У Жухлого нередки проблемы с пузом – и водолазам достается от него чаще всего.

Короткое быстрое шуршание – и ближайший газонюх выползает из-под нар. Он торопится оказать услугу нормальному пацану Жухлому. Медлить нельзя – по этой команде водолаз должен явиться немедля. Если же нет – все опущенные в камере будут жестоко наказаны, а потом, ночью, водолаза, осмелившегося быть нерасторопным, накажут свои же. И, часто, смертью.

На четвереньках газонюх подскакивает к крысюку. Жухлый распускает завязки на штанах, загибается, отклячивая жопу, – и водолаз приникает своим ртом к его шоколадной дырке. Жухлый пыжится – и исторгает из кишечника мощный трубный звук. Я ухмыляюсь – кажется, даже и крошка полетела…

– Готово… – удовлетворенно пыхтит Жухлый и завязывает шнурок на штанах. – Уноси.

Водолаз торопливо захлопывает пасть – наружу не должно прорваться ни грамма – и на четвереньках бежит к решетке. Снова раскрыв рот, выдыхает мерзость Жухлого наружу – и, обернувшись, замирает: номера по пути его следования принюхиваются, проверяя качество оказанных услуг.

– Чисто.

– Чисто…

– Чисто вроде… – басит с крайних нар Ниппель.

– Свободен, – ворчит Жухлый. – На место пошел…

Короткое шуршание – и водолаз снова исчезает под нарами.

Водолазы, черти, гребни, козлы и прочие пидоры – низшая каста в нашей иерархии. Для этой категории существует даже определение – обиженные, опущенные или поднарные. Попасть в категорию обиженных просто – а выбраться уже невозможно. Неуплата карточного долга, телесный контакт с другим опущенным, стукачество, крысятничество, кража чужого имущества, излишнее пиздобольство и нежелание следить за своим базаром… Да даже просто слабость характера, неумение постоять за себя. Если на тебя барагозит какое-то чмо, а ты ссышь врубить ответку – с большой вероятностью тебя опустят и определят в поднарные.

Будучи поднарным ты не имеешь права говорить с нормальными пацанами. Ты ешь за отдельным столом из отдельной посуды, в которой обязательно проверчена дырка – для того, чтоб правильные пацаны не зашкварились, взяв твою ложку или тарелку. Проследить, чтоб опущенный получал эти тарелку с ложкой регулярно – ответственность пищеблоковских… но они помнят всех обиженных наперечет и никогда не ошибаются. Ошибся – стал поднарным сам. Ты моешься из отдельного умывальника и уступаешь дорогу остальным, ты ходишь опустив глаза в пол, ты обязан сообщать о своем статусе вновь поступающим крысюкам. Впрочем, еще раньше тебе сделают на лбу наколку – поднарного должно быть видно издали, чтоб нормальный пацан не зашкварился, по незнанию заговорив с таким. Говорят, что раньше в обязанности опущенных входило сексуальное удовлетворение правильных пацанов – но в Гексагоне у нас есть женщины, и лично мне противно даже думать о подобном. Словом – существование поднарного ад по сравнению с жизнью обычного правильного крысюка. Что каждого из них держит на этом свете?.. Это загадка для меня.