Дмитрий Силлов - Закон мутанта [litres]

Матрицы в двух гробах – одна побольше, другая поменьше – уже успели потерять свою форму, почернеть и почти полностью растечься, превратившись в биомассу тошнотворного вида. То ли их первыми залило напалмом, то ли эти автоклавы просто по каким-то причинам отключили раньше.

В других автоклавах процесс разложения только начался. В одном тело уже практически сформировавшейся красивой черноволосой девушки местами неестественно сдулось и провалилось книзу, как у проколотой шилом надувной резиновой куклы.

В другом то же самое происходило с существом, напоминавшим большеглазого ушастого лемура.

В третьем процесс разложения почему-то шел интенсивнее – плоть уже превратилась в черную массу, из которой местами торчали кости неестественного серебристого цвета.

А вот до четвертого автоклава огненная лужа пока еще не добралась, метра полтора ей оставалось до переплетения трубок и кабелей, тянувшихся к нему. И на табло в изголовье стеклянного гроба подрагивала, грозя погаснуть, цифра «91 %»…

– Великая Зона… – пробормотало чудовище. – Он же не переживет этого… Не надо ему это…

Но в то же время в его голове, изуродованной кошмарной мутацией, зрело понимание – если он сейчас уйдет, то никогда не простит себе этого. Кому, как не ему, было знать, что муки совести намного страшнее смерти. Умирая, страдаешь недолго. А когда тебя грызет изнутри осознание, что ты мог, но не сделал, – вот это по-настоящему страшно.

Обожженный гигант шагнул к ближайшему автоклаву и мощным ударом громадной руки сшиб с него стеклянную крышку. После чего, схватив ее наподобие совка или большой лопаты без ручки, шагнул к луже горящего напалма.

Немыслимый жар ударил ему в лицо, но монстр лишь зло усмехнулся:

– То, что уже прожарено, сгореть не может, – проревел он – и, зачерпнув крышкой горящий напалм, плеснул его на автоклав.

Получилось не очень – вязкая субстанция прилипла к оторванной крышке, но какая-то часть жидкого пламени все-таки попала на автоклав. При этом оторванная крышка из бронестекла мгновенно нагрелась, став горячей, словно раскаленная сковородка.

– Хорошо! – проревел гигант, руки которого уже трещали от жара – это лопалась обуглившаяся кожа на ладонях.

Но ему, похоже, было на это плевать. Раз за разом он зачерпывал напалм, швыряя его на автоклав, пока тот не оказался залитым огнем на две трети – и отбросил растрескавшуюся от жара крышку, лишь когда на табло цифра сменилась на «97 %» – и почти сразу превратилась в «100 %».

Тогда монстр со всей силы ударил ногой по автоклаву.

В другое время, возможно, стальной сапог и не причинил бы вреда гробу, сделанному из толстого бронированного стекла. Но сейчас он был раскален, и потому удара хватило для того, чтобы вдоль боковой стенки автоклава зазмеилась глубокая трещина.

Гигант с трудом оторвал от ладоней крышку, облепленную огнем, так как она неслабо приварилась к его рукам.

И ударил снова. Когда же от невыносимого жара и страшных ударов автоклав начал разваливаться, шагнул прямо к пылающему стеклянному гробу и выдернул из его недр существо, еще меньше, чем он, похожее на человека.

Тело существа было как у подростка, занимающегося легкой атлетикой: сухие мышцы, обвивающие щуплое тело словно лианы. А вот голова, полностью лишенная волос, – это было зрелище не для слабонервных.

Маленький рот, небольшой нос – все это могло принадлежать и человеку. Как и слепые глазницы, затянутые кожей. Правда, из них росли щупальца – длинные, сантиметров под двадцать, похожие на торчащие хвосты двух змей, прогрызших себе дорогу в голову существа.

А над этими щупальцами были глаза…

Один глаз большой, в середине мощного лба. Два поменьше – по бокам от него. И сверху в два ряда – еще шесть! И под каждым из них – небольшое щупальце, раза в два меньше самых нижних.

Гигант успел отойти от горящего автоклава лишь на несколько шагов, когда все девять глаз существа разом открылись.

– Где… она? – с трудом проговорил многоглазый мутант.

Гигант молчал.

Слегка замутненный взгляд девяти глаз почти мгновенно стал осмысленным. И – страшным. Настолько, что гигант не выдержал и отвел взгляд.

– Харон, где она?!!! – закричал мутант, и показалось на мгновение, что от его вопля испуганно присело, приникло к бетонному полу ревущее пламя, словно пытаясь спрятаться…

– Ее больше нет, – глухо сказал гигант по имени Харон.

И внезапно отлетел в сторону, словно в него в упор выстрелила невидимая пушка.