Артур Осколков - Олимпиец. Том III

Хранить Золотое Руно.

— Честно говоря, разочарован. Думал, ты будешь больше.

Ладонь ухватила баранью шкуру за край. Ощущение меня удивило. Материал оказался гораздо нежнее, мягче, чем я себе представлял. А еще Руно пульсировало, как живое. Этакий легкий ритм, почти сердцебиение. На душе стало как-то легко. Просто. Сознание очистилось, а посторонние мысли ушли. На душе стало будто бы теплее.

— Хм. Занятная вещичка.

Я ухватил Руно покрепче и осторожно, чтобы не порвать, потянул вниз. Почувствовал сопротивление, всего на секунду, а затем… Сверкающая в воздухе шкура грузно рухнула мне прямо в руки. Я даже охнул от нежданности.

— Черт, тяжелая скотина. И что мне с ней делать?

Позади с грохотом приземлилась грузная туша.

— Отдать. Мне.

Сарпедон или уже Райдзю выглядел…потрепанным. Правая рука сломана в нескольких местах и едва держалась, все тело в глубоких царапинах, а дыхание сбито. Но его взгляд не изменился. Все такой же властный, презрительный и холодный.

Что ж. Мой был холоднее.

— Сперва ты ответишь на мой вопрос. Ты был там, верно? На Башне Гелиоса?

Губы младшего бога злобно скривились.

— Ты смеешь спрашивать меня, червь? Меня?!

Надо мной громыхнул гром, и я подумал, что в меня долбанет молния, но нет. Райдзю слишком долго стремился к цели, чтобы проиграть из-за секундной злости. Я держал Руно, и он не хотел его повредить.

Поэтому просто гаденько ухмыльнулся.

— Да-а-а. Я помню тебя, мальчик. Тебя и твою глупую мать. Ты знал, что она кричала твое имя перед смертью?

Я промолчал.

— Нет? О-о-о, какая жалость, — Не убирая ухмылки с лица, бог шагнул вперед. — Тогда позволь сказать тебе почему я это сделал. Убил твою мать? Знаешь, почему?

Он сверкнул глазами.

— Потому что меня попросила ученица? Нет, мне на нее плевать. Потому что убил Киона? Мальчик был бездарям, его смерть меня даже порадовала. Все это — лишь отговорки.

Смешок.

— Мне. Было. Скучно.

Еще шажок в мою сторону. Теперь нас разделяло жалкие три метра.

Он явно ожидал, что я отскочу назад, активирую Символ, попытаюсь напасть в конце концов. Но я просто стоял на месте. Стоял и ждал.

— Что дальше, мальчик? Снова замрешь на месте, как тогда? Или… — Тут его губы насмешливо скривились. — Рассчитываешь на папочку? Хочу тебя разочаровать, но это невозможно. То, что вы, люди, называете туманом…

Он махнул раненой рукой в воздухе.

— Первородный Хаос. Его остатки. Взор богов здесь бессилен. Мы отрезаны от остального мира. Аид не успеет вовремя. Просто не найдет тропу.

Я кивнул.

— Согласен. Не найдет. Только если его не позовут, конечно.

Зрачки Раюдзю на секунду из человеческих превратившись в волчьи. Расслабленная спина напряглась, а сам он замер на месте. Его взгляд бил по мне словно молоток, а голос больше напоминал звериный рык.

— О чем ты?

Я любезно улыбнулся.

— Видишь ли, отец не единственный, кто может вызывать к себе подчиненных. Ему это, конечно, не понравится, но… Я всегда был хреновым сыном.

Глаза бога расширились. Он успел прошептать «Нет», даже рвануть вперед, но… На моей голове уже сверкал Символ. А губы уже произносили нужную фразу.

— Именем Аида!

Бам! В воздухе взвился ветер, и потрепанного волка отбросило на десять метров назад и хорошенько приложило о землю. Я почувствовал за спиной присутствие, только чтобы через секунду мне на спину опустилась тяжелая мозолистая рука.

— Хорошая работа.

Я стряхнул ладонь с плеча и спокойно кивнул в сторону волка. Тот затравленно оглядывался по сторонам и, судя по собирающимся над ним грозовым тучам, собирался сбежать.

— Уйдет ведь.

Аид вышел из-за моей спины и отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Верно, брат?

— Еще бы, — раздался рядом с мужчиной громогласный голос. Бог явно с большим трудом сдерживал злость. — Тварь забыла, что кто здесь повелитель молнии.

Зевс сжал кулак.

— Я.

В воздухе сверкнула вспышка. Абсолютно белая и настолько яркая, что мне пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. А когда я открыл глаза… тучи пропали. Не было больше ни грозы, ни ветра, ни молний. Лишь испуганный зверь с человеческими глазами.

Владыка Олимпа удовлетворенно кивнул. После чего обвел поле сверкающими глазами и снова нахмурился.

— Скажу тебе честно, брат, — нарочито медленно произнес он. — Когда ты сказал, что мои сыновья желают тебя обокрасть, я не поверил.

Аид спокойно кивнул.

— Поэтому я тебя и позвал. Чтобы ты убедился лично. Правда… — Тут отец слегка помедлил и покосился на замершего на месте волка. — Я не ожидал увидеть… этого.