Денис Моргунов - Сага о Торе. Рагнарёк [litres]

– За мной! – высунувшись на улицу, крикнул я.

Быстро спустившись по ней, мы остановились около входа в тоннель. Проверив обстановку, вошли в длинный, обшитый белым пластиком коридор, который тянулся достаточно далеко. Здесь не было ни поворотов, ни дверей, поэтому медленная и осторожная ходьба быстро сменилась уверенным бегом. По мере продвижения по тоннелю лампы, установленные на потолке, вспыхивали, освещая путь на несколько метров вперед, а оставленные позади – гасли.

Вскоре мы уперлись в массивную гермодверь, которая была надежно заперта. Внимательно осмотрев стены, не обнаружили никаких электронных замков и иных охранных устройств. Сообразив, что она закрыта механическим способом, Дергунов взялся за колесо запорного винта, провернул его несколько раз, выводя толстые металлические стержни из гильз, вмурованных в бетон.

Дверь распахнулась, открывая выход на ведущую вверх лестницу. Поднявшись по ней, попали в темное помещение. Осмотрев его в свете фонариков, поняли, что это давно заброшенная автомобильная мастерская. В полу расположились несколько ям. Над одной из них с поднятым капотом стоял ржавый «ГАЗ-53». Над ангаром гремел гром, сквозь щели то и дело виднелись всполохи молний.

– Константин, ты здесь? Куда дальше?

Ответа не последовало. Взглянув на друзей, которые ждали каких-либо указаний свыше, я лишь растерянно развел руками.

– Давайте выйдем на улицу. Может, хоть там что-то станет ясно. Не торчать же в этом гараже до потери сознания, – предложил Дергунов.

В его словах был определенный смысл. Согласившись с предложением, мы направились к двери, врезанной в огромные металлические ворота. Подойдя к ней, я словно почувствовал, что с обратной стороны хода кто-то есть. Остановившись, осторожно посмотрел в щель между створками. Чутье не подвело. Спиной к ангару с оружием наперевес стояли двое. В свете сверкнувшей молнии смог рассмотреть охранников более внимательно. В глаза сразу бросилось то, что один их них был одет в форму «Возмездия», а второй – в форму «Обелиска».

– Эй! – как можно тише позвал я товарищей. – Взгляните.

– Что?! – возмутился Маклауд. – Фанатики и шакалы Ворона заключили союз?! Я всегда говорил, что эти клоуны, корчащие из себя элиту спецназа, просто жалкие слизняки! Вот и подтверждение моих слов!

– Да-а, – протянул Дергунов. – Дела. Теперь нам предстоит надрать задницы не только лишь «Возмездию», но и «Обелиску». Час от часу не легче. Что ж, надо так надо.

Передернув затвор автомата, под грохот льющейся с беспокойных небес воды «независимый» сильным ударом ноги вынес хлипкую дверь, одновременно выжимая спусковой крючок. Охранники даже не успели понять, что произошло. Сраженные длинной очередью, они замертво рухнули на мокрый потрескавшийся асфальт.

Выскочив на улицу, направили стволы оружия в разные стороны, оценивая обстановку. Слева – какие-то одноэтажные полуразрушенные постройки. Справа – уходящая вдаль равнина, на которой расположилось множество конусообразных ни то антенн, ни то башен. Впереди, примерно в километре от нас, упираясь полосатой трубой в багровое небо, высилась Станция. На ее территории полыхал пожар. По всей видимости, горела трава. Вверх поднимались клубы дыма, сносимые ветром в сторону пруда-охладителя.

– И что они здесь охраняли? – задал резонный вопрос Маклауд.

«Тор, будьте осторожны! – как гром среди ясного неба в голове возник голос Константина. – Они не смогли добраться до моего бокса, но повредили питание транслирующей капсулы. Я успел перенести свое сознание в пространство ноосферы. Мои коллеги мертвы. Туда им и дорога. Они сполна заплатили за свои поступки. Но проблема в том, что Ворон захватил резервную установку проецирования сознания. Ему помогают ученые, которых “Возмездие” вербовало по всей Зоне и за ее пределами. Так что подключение к информационной оболочке – это дело достаточно короткого времени. Но выдержит ли его сознание такую перегрузку или нет – неясно. Я всеми силами буду препятствовать процессу полного слияния с ноосфе… Он уже здесь».

Огромный красный пузырь, так долго раздувавшийся над Станцией, увеличился в несколько раз, поглощая здания третьего и четвертого энергоблоков. По его куполу поползли темно-желтые, похожие на трещины линии. Полусфера начала пульсировать, совсем как сердце. Казалось, стоит только прикоснуться к пузырю, и он лопнет, высвобождая невероятную по своей силе энергию разрушения. Пространство вокруг загудело, задрожала земля. Начали осыпаться полуразрушенные постройки. Зазвенели железные ворота ангара. Резкий порыв ветра швырнул в наши лица песок, сухие листья и прочий мусор, разбросанный в округе. Затем все стихло. Все звуки пропали, словно образовалось некое подобие вакуума. Зона замерла на несколько мгновений, которые нам показались целой вечностью. Человеческая психика, даже такая как у нас, изувеченная, но в то же время крепко закаленная жизнью на этой аномальной земле, не может нормально работать при резком отключении одной из функций восприятия окружающего мира.