Алексей Губарев - Ступень 1. Неофит

— Если по возвращению от тебя будет нести самогоном старика, нарвёшься на взыскание. — майор даже не оторвал от парты голову, на которой развалился, подложив под голову тактический рюкзак.

— Командир, какой самогон, у нас завтра выход! — возмутился Шаман, и тут же в классе послышались смешки других бойцов. Все знали о пристрастии Хромого Джо распивать на рабочем месте сивуху, и его привычке требовать от нижестоящих по званию выпить на удачу. Терпели лишь потому, что он был хорошим завсклада и лучшим специалистом по вооружению, которого можно было найти.

— Шаман! — обрадовался старик, стоило нам подойти к стальной решётке, отделяюшей склад от помещения. — Ты заглянул к старому Джо, чтобы…

— Господин лейтенант, побойтесь бога! — тут же перебил кладовщика боец. — У нас завтра с утра выход, капитан сказал — голову оторвёт, если учует запах! Ты бы выдал этим славным парням обмундирование и стволы.

— Ты не гунди, Шаман. Я получил от Пробойщика указания, всё уже готово.

Непонятки начались, когда мы уже переоделись в песчанный камуфляж и ожидали приезда Пробойщика, которого зачем-то вызвали к порталу. Сначала в учебный класс пришли командиры второй и третьей групп, вместе с бойцами. И среди них я увидел Буйвола. Дьявол, этого ещё не хватало. И эта мразь ещё посмотрела на меня так, мол — готовься Джон, пришло твоё время.

Едва сталкеры поприветствовали друг друга, зазвонил телефон капитана, и тот, глянув на экран, вышел из класса. Вернулся он довольно быстро.

— Внимание, бойцы. Нам приказано немедленно выдвигаться к порталу. Новички, слушайте и запоминайте. Фаер, ты приписан ко второй группе, твой командир — лейтенант Бернс. Галл — третья группа, командир — лейтенант Лисовски. Будете выполнять приказы старших по званию, останетесь живы. Сталкеры, по машинам!

Выбегая на улицу, я перехватил на себе задумчивый взгляд Буйвола. Сука, он явно планирует что-то нехорошее!

Если бы я знал, насколько оказался прав…

Уже который день Георгия будила не привычная, донимавшая его последнее время боль в спине, а голод. Вот и в этот раз, стоило только открыть глаза, как ноющая, сосущая пустота скрутила старческий желудок резким спазмом.

Взгляд прошёлся по сводчатому потолку искусственной пещеры. Некогда расписанный узорами и орденской символикой, теперь он представлял обшарпанный, местами облезший до скального основания, местами закопченый свод. Стены выглядели не лучше, тусклый свет из нескольких окон-бойниц давал достаточно освещения, даже для старческих глаз, чтобы хорошо все разглядеть.

— Жалкая пародия подзаборной фшиги, где же носит этого трижды проклятого коротышку? — сквозь сжатые от боли зубы процедил Георгий, с трудом поднимая себя в сидячее положение и свешивая худые, старческие ноги с лежанки. Ступни тут же обожгло ледяным холодом каменного пола, заставив старика ещё раз выругаться, — Исчадие, ты опять утащил коврик! Я тебе на неделю запрещу покидать храм!

Из самого темного угла комнаты послышалось виноватое поскуливание, а следом из сумрачных теней на свет выбрался зверёк, размером с дворового фшига, только зубы у него были куда опаснее. Порождение пустоши, он был подобран Георгием ещё слепым щенком возле тела растерзанной матери.

Исчадие, единственный собеседник и друг старика, притащил в зубах коврик, на котором очень любил спать и постелил на место. Георгий к тому времени уже нащупал неказистые, самодельные тапки, сделанные из старого кожаного жилета. Поднялся на ноги и медленной, шаркающей походкой двинулся к стоящему в паре метров каменному возвышению, на поверхности которого располагались причудливые счёты, созданные из камней разного цвета. Три десятка черных камней, с редкими вкраплениями белых. И один алый. Старческая рука опустилась на счёты, коснувшись камней, затем ухватила крайний камешек с правой стороны и поднесла к глазам.

— Проклятье, ну почему сегодня! — Георгий выругался, опуская белый, отшлифованный тысячью рук окатыш в желобок и смещая его в левую сторону доски. — Исчадие, выручай, я один не справлюсь сегодня!

Поскуливающий зверёк нехотя, бочком, словно боялся чего-то, медленно подошёл к Георгию и ткнулся лбом в голень старика. Что-то сверкнуло, человек вздрогнул, а в воздухе запахло палёным. Исчадие жалобно пискнул и неуверенной, пошатывающейся походкой побрёл в свой темный угол.

— Спасибо, друг, — прошептал старик, почувствовавший себя в этот момент какой-то тварью из пустоши, питающейся жизненной силой.