Мария Быстрова - Шпионка поневоле

— Магическое истощение, разрывы капилляров, перелом носа, трещина в ребре, запястье воспалено, требуется спешная коррекция, удаление остатков оплавленного металла и мертвых тканей. Медлить нельзя, можем потерять руку…

Послышался недовольный голос Гарса:

— Корректируйте.

Звон магии обволакивал, проникал в мысли, и я начала проваливаться в беспамятство… Вокруг продолжали носиться ассистенты. В рот влили какую-то дрянь. Пытаясь разглядеть в тусклом свете лорда, потянула к нему руку. После нашего побега из Рора он слова мне не сказал. Вдруг исчезнет? Вдруг мы не успеем поговорить? Хотела крикнуть: «Подождите!» Но язык больше не шевелился… Вязкая расслабляющая тьма пришла из глубин сознания и утянула за собой.

Регесторская империя. Дикельтарк

Яна Брайл

Распахнув глаза, я некоторое время разглядывала дощатый потолок. Боль ушла, тело расслабилось, стало невесомым. Я поднесла ладонь к глазам и медленно сжала пальцы. Суставы и сухожилия полностью восстановились, от расплавленной корки не осталось и следа, нос тоже сросся. Хотелось думать, что события в Роре мне примерещились, но нет… В локте ощущалась необычная пустота, исчезло едва уловимое, но такое привычное давление силы. Канал действительно разрушился.

Послышалось неясное шевеление.

— Яна! Руку держи в покое! — Хельга возникла в поле зрения и помогла сесть.

Спасибо, но я больше не инвалидка, поэтому теперь как-нибудь сама… Осмотревшись, поняла, что все еще нахожусь на «Вершителе»: только в его трюме есть подобные пушечные люки, сейчас сквозь них лился яркий солнечный свет. Конструкция боевого дирижабля не предусматривала кают, зато под палубой имелась дюжина откидывающихся коек для штурмовой команды. На одну такую меня и уложили.

— Как ты, дорогая? — Она все еще беспокоилась.

Я улыбнулась, продолжая сжимать и разжимать пальцы:

— Да вроде… ничего. Мы где? И где милорд?

— Подлетаем к Дикельтарку. Гарс наверху с остальными, а я решила, что тебе не повредит завтрак. — Подруга виновато покосилась на поднос. — Он, правда, из сухого пайка… но зато я сварила кофе.

Хельга запорхала вокруг с жестяными кружками, шоколадом и овсяными печеньями.

— Мы поедем в Ведомство?

Ароматный пар щекотал нос. Откусив печенье, подруга уселась напротив.

— Да, они хотят с нами пообщаться. Мы нарушили кучу инструкций, под которыми подписались… — Она поморщилась. — Боюсь, без последствий не обойдется.

Что же, мне и правда необходимо все рассказать, данное Юне обещание я помнила очень хорошо. В империи должны узнать об экспериментах с неупокоенными, на армию которых рассчитывал Хкин, о том, что Рор поддерживается Воленстиром, и о судьбе пропавших без вести регесторцев.

Отхлебнув обжигающего, слишком терпкого напитка, внимательно поглядела на девушку:

— Как они схватили тебя?

— Даже не знаю, как именно. Магию бы я услышала, просто мне вдруг сильно-сильно захотелось спать, и время было уже позднее. Очнулась уже в Роре и даже не поняла, что это Рор, пока не услышала Брэда…

Завернувшись в плед, я усмехнулась. Все могло сложиться гораздо хуже, если бы между Хельгой и Милманом не пробежала искра. Вспомнились нестабильные всплески ее силы на тренировках, тщательно скрываемая от всех депрессия, можно было бы и заподозрить образование ментальной связи, но как-то уж чересчур долго она налаживалась.

— И как себя чувствует твой… э-э-э… молодой муж?

Боги, Хельга замужем… это нонсенс! Но фактически брак был заключен после образования пары, и подругу, наверное, стоило теперь называть… миссис Милман?

От моего вопроса девушка скисла. Машинально теребя золотое колечко на пальце, она буднично сообщила:

— Брэд арестован. За самовольное оставление места службы и угон патрульного дирижабля. — Из груди вырвался нервный вздох. — Скоро будет суд. И… И скорее всего… его казнят. Я так хотела этой связи… и вот, когда она возникла, они все отнимают у меня. Это… это… несправедливо…

Хельга сдержалась, лишь сокрушенно покачав головой. Сердце защемило, еще никогда моя лучшая подруга не выглядела столь печальной. Нервный смешок раздался внезапно.

— Прямо сейчас он требует верить в лучшее. И… и благодарит за мое спасение. Я знаю, тебе запрещали рисковать, но если бы не ты, Яна, никто бы меня не спас! Я… я даже думать боюсь, что тебе пришлось вынести…

Сама об этом я думать тоже боялась.

— Давай и не будем.