Андрей Амельянович - В эпицентре войны [litres]

Стрелка подняла взгляд на хмыря, но глядела мимо, в сотый раз рассматривая ставшую привычной обстановку бара и разномастных его посетителей. У самого входа, прямо под висящей на стене кабаньей головой, стол ломился от выпивки. Это гулял как в последний раз бродяга Комар с дружками: недавно ему, по незнанию, довелось заночевать в логове ловца, практически по соседству с хозяином, и теперь сталкер второй день заливал стресс водкой. У дальней же стены скромно расположился квад «гербовцев». Из этих четверых девушка знала только одного: Митяя – прогоревшего торговца, хама коих еще поискать. Слева, рядом с ведущей наверх лестницей, группа вольных сталкеров что-то тихо обсуждала: лидер их, бродяга Топор, о чем-то тихо рассказывал своим товарищам, а те слушали не перебивая. Заметив, что Стрелка на него смотрит, Топор кивнул ей, и девушка улыбнулась в ответ.

А вот ухажер, о котором Стрелка уже успела забыть, улыбку ее воспринял на свой счет и, набравшись смелости, протянул к девушке дрожащую руку с кривыми, грязными пальцами. Сталкерша резко подалась назад, влепила уроду пощечину и, схватив жестяную кружку, выплеснула ему в лицо горячий чай, а когда почитатель, матерясь во весь голос, потянулся к обидчице через стол, воткнула ему в ладонь вилку. Сама же, увернувшись от хватки, шмыгнула под защиту вовремя спустившихся в бар Горды и Яна.

Угомонить поклонника удалось с двух ударов, еще минута понадобилась на то, чтобы вынести бесчувственное тело во двор. Заступиться за него никто и не пытался.

– Ты цела? Снова приключения? – спросил Горда, потирая ладони.

– Можно подумать, когда-то было иначе, – фыркнула Стрелка.

– Ты, мать, не стесняйся, – сказал Ян, ставя рядом три громадных, нагруженных рюкзака. – Мы за тебя – сама знаешь…

– Спасибо, – улыбнулась девушка. – Все хорошо.

Друзья замолчали, под общий гул голосов и тихий шелест музыки, льющейся из двух больших колонок, думая каждый о своем.

Пришел Вентиль с огромным подносом, водрузил перед бродягами пышущую жаром сковороду с желтым, румяным омлетом, тарелку с мясной нарезкой, вилки, стаканы и графин холодного морса.

– Спасибо, – сказал Горда, приступая к завтраку. – По нашей с тобой теме что-нибудь слышно?

– Да, – ответил бармен. – О Борове по-прежнему никаких вестей, процентов девяносто, что он давно уже мертв. А вот Кисляк, кажется, дал о себе знать. Мои хорошие знакомые с Заставы говорят, что один ходок видел человека, внешне очень похожего на вашего офицера. Двигался этот вояка с группой черных сталкеров со стороны Мертвых земель. Куда – неизвестно.

Горда заметил, как напряглась Стрелка, хотя виду старалась не подавать.

– Мертвые земли же совсем рядом, – подцепив на вилку кусочек ветчины, произнес Ян. – Когда это было?

– Дней пять назад. Я бы сразу сказал, но вы тогда еще в ходке были, с нашей Сетью хрен достучишься, а вернулись – меня здесь не было, разминулись.

– А что тот сталкер, Кисляка не грохнул? – с надеждой спросила девушка.

– Нет. – Вентиль сочувственно посмотрел на Стрелку: он был одним из немногих, кто был в курсе, что произошло с ней около года назад. – Говорю же: он в окружении черных топал. Я вообще не понимаю, что вояка рядом с этими психопатами делал? Кем надо быть, чтобы, находясь в своем уме, связываться ними?

– Таким же отморозком, – вставил бывший наемник. – Может, они его под конвоем вели?

– Вот этого не знаю, – развел руки в стороны бармен. – Но если полковник у них в плену, то живым вы его уже вряд ли увидите.

– Собаке – собачья смерть! – подвела черту Стрелка.

Помолчали.

– А вы снова в дорогу? – Вентиль посмотрел на рюкзаки.

– Да, – кивнул Горда, наполняя стакан морсом. – Будем осваивать аномальные поля, у нас с этим туго.

– Ничего не туго, – повысила голос девушка. – Я тогда всего одну ловушку пропустила…

– И если б не мы, то осталась бы без ног, – закончил за нее сталкер.

– Хорош лаяться, – перебил бармен обоих, подавшись ближе к друзьям. – Я вам новость рассказать хочу. Вы же лагерь ученых на станции Ануфьево знаете? Так вот, разнесли его позавчера ночью.

Ребята непонимающе переглянулись друг с другом.

– Кто разнес? Кому яйцеголовые сдались вообще? – выразил всеобщее недоумение Ян.

– А черт его знает! Но действовали очень слаженно. Брешь в заборе пробили, прожекторы пулями потушили и за пятнадцать минут разделались с охраной. А это, скажу я вам, человек тридцать солдат. Понимаете масштаб произошедшего? Из ученых не выжил никто, кроме тех, что в бункере укрыться успели. Это я предполагаю, что они уцелели, бункер ведь фиг взломаешь. Хотя ничему не удивлюсь. Но это не все, теперь самое сладенькое! – Бармен поднял указательный палец, призывая к тишине. – Перед гибелью военные успели-таки вызвать подмогу, и с какого-то блокпоста прилетел вертолет с десантом спецназа. Но назад уже не улетел.