Ринат Таштабанов - Метро 2035 - Воскрешая мертвых [litres]

Я вижу, как на нас наседает передовой отряд чистильщиков. Бойцы, прикрывая друг друга, словно выныривают из чёрного дыма, низко стелящегося над дорогой. Стреляют в нас. Мы, стреляя из арбалетов, отступаем. Пули выбивают фонтанчики снега. Ложатся ближе. В ночи мелькают трассеры. Нам нечем по-настоящему им ответить. Остаётся только прятаться, скользя вдоль стен, надеясь, что ночь укроет.

В череде выстрелов неожиданно слышатся крики. Это орут чистильщики. Оборачиваюсь. Замечаю, как сзади карателей, выбежав из дыма, появляется человек с мечом в руках. Это Азат. «Откуда он выскочил? – думаю я. – Неважно, он покупает нам время».

Кузнец, что-то крича, несётся по дороге и рубит наотмашь, разваливая одного из бойцов от плеча до груди. Вонзает меч во второго и прежде, чем чистильщики соображают, что делать дальше, вгоняет лезвие в живот третьего. Меч застревает. Азат дергает его, но секунды потеряны. Выстрел! Голова татарина дёргается, пуля выбивает мозги, и кузнец валится в снег.

Мертвый он смотрит на меня. Что-то говорит. Мне кажется губы Азата шепчут: «Вставай! Поднимайся! Давай!..»

Затемнение. Вспышка. Теперь я вижу, как чистильщики обстреливают из гранатомётов братский корпус. Откуда эти образы? Знает лишь память. Обрывки видений складываются в картинки. Они мелькают одна за другой. Это похоже на пленку, заправленную в старый кинопроектор. И кто-то заставляет смотреть меня этот фильм.

Чистильщики, сорвав с корпуса входную дверь, лупят из АГС прямой наводкой, забрасывая выстрелы в коридор. Остальные пасут выбитые окна. Стреляют по ним, пока очередного бойца не пробивает навылет арбалетный болт. Слышатся крики:

– Где эта тварь?

– Там!

Крик сменяется глухим ударом и из груди другого бойца показывается стрела. Яр знает, как убивать. Мутант тоже дарит нам время, оттягивая чистильщиков на себя. У входа в корпус лежит несколько карателей. Они думали, что мутанта можно взять одной группой. Глупцы! Не сумев войти в здание, чистильщики решили сровнять его с землёй.

АГС стучит очередями. Гранаты рвутся внутри корпуса. Пауза. К окнам подбегают бойцы и под прикрытием напарников закидывают в окна «феньки».

Бах!

Со стен сыплется штукатурка. Дым не успевает развеяться, как из окна вылетает арбалетный болт и втыкается в глаз чистильщика.

Мат.

Частая стрельба.

Каратели палят уже без разбору, всаживая пулю за пулей куда попало. Отступают. АГС снова оживает. Расчёт выпускает целую коробку. Боковое крыло здания загорается. Ко входу подтягиваются две штурмовых группы. Я почти слышу, как стучат из сердца. Страх затмевает разум. Страх перед существом, способным в одиночку противостоять хорошо вооруженному отряду.

Раздаётся команда:

– Заходим!

Бойцы исчезают в раздолбанном проёме как во чреве. Снова крики и мат. Стрельба. Вопли. Пули бешено колотят по стенам. Слышу переговоры чистильщиков:

– Он здесь, под полом, в какой-то дыре заныкался! Утащил туда Бума и Витька! Гасим его, гасим пока опять не вылез!

Раздаётся взрыв гранаты. Затем ещё один. Секунды кажутся бесконечными. Те, кто остался снаружи, вздрагивают, когда из огня и дыма выбегают бойцы, волоча за собой Яра. Окровавленного мутанта бросают в снег. У него перебиты ноги и оторвана рука. Чистильщики срывают с него маску и разглядывают лицо. Яр молчит. Смотрит на них. Каратели часто дышат и, точно сговорившись, начинают молотить моего друга прикладами автоматов. Бьют молча, вымещая всю злобу за убитых. Сопят, пока не разбивают череп. Яр хрипит, из провала носа, вбитого в голову, хлещет кровь. Другой бы на его месте уже умер. Мутант обводит затуманенным взглядом сгрудившихся вокруг него чистильщиков и разжимает огромный кулак, из которого выкатывается Ф-1. Успел значит снять с какого-то трупа, пока его выкуривали. Я почти вижу, как вспухает рубленое тело «феньки».

– У него граната!!!

Чистильщики, как в замедленной съёмке, бегут в разные стороны. Хлопок. Бух! Неяркая вспышка. Осколки секут бойцов, и их ударной волной бросает в снег. Мертвые к мертвому…

Прошлое как всполохи в голове. Секунда. Было и прошло. Память – эта услужливая сука, точно открывает во мне второе дыхание. Придаёт сил. Теперь, звуки, раздающиеся вокруг меня, проявляют образы. Дают ориентиры в пространстве. Мне кажется, что я улавливаю каждый скрип снежинки под ботинками Митяя.

«До него меньше метра, – предполагаю я, – а теперь повернулся на носках. Нагнулся. Перехватил топор. Я вижу тебя!» – хочу я заорать, но приказываю себе заткнуться. Эта способность похожа на то, прошлое моё умение видеть в темноте, но только другого порядка. Там из звуков складывались образы. Мутные, но затем обретающие четкость. Сейчас из звуков складывается ощущение пространства.