Оливер Боуден: Assassin's Creed. Преисподняя [litres]

– А теперь, дружище, почему бы вам не назвать себя? – с улыбкой спросил Итан.

– Меня зовут Бутом, сэр, – пропищала жертва, чувствуя, как острие больно впивается в кожу.

– Умница, – похвалил Итан. – Правда – это всегда хорошо. Не возражаете, если мы немного поговорим?

Бут вздрогнул. Итан расценил это как знак согласия.

– Вас отправили за фотопластинкой. Я прав, мистер Бут?

Бут снова дернулся всем телом. Итан счел это вторым «да». Пока все шло нормально. Сведения, имевшиеся у Фрая, были надежными: Бут являлся одним из звеньев цепи, которая снабжала порнографическими картинками ряд лондонских пабов.

– Если я не ошибаюсь, вы спешили к Джеку Симмонсу, чтобы забрать у него означенную фотопластинку?

Бут кивнул.

– А как зовут человека, с которым вы должны были встретиться после?

– Я… я не знаю, сэр.

Итан улыбнулся и еще ниже склонился над Бутом:

– Мой дорогой мальчик, врун из вас еще более никудышный, чем курьер. – Фрай сильнее надавил на лезвие. – Вы чувствуете острие моего клинка?

Бут заморгал, показывая, что понимает.

– Он упирается в артерию. В вашу сонную артерию. Если я ее вскрою, вы, дружище, окрасите весь город в красный цвет. Во всяком случае, этот кусок улицы – наверняка. Однако вы не хотите, чтобы я так поступил. Я и сам не хочу. Зачем же портить такой прекрасный вечер? И потому вместо нелепой смерти почему бы вам не рассказать мне, с кем вы собирались встретиться?

– Если я скажу, он меня убьет, – заморгал Бут.

– Возможно. Но если не скажете, вас убью я. И сейчас лезвие у вашего горла держу я, а не он.

Итан надавил еще сильнее:

– Делайте выбор, дружище. Решайте, умереть вам сейчас или потом.

В это мгновение слева от Итана что-то зашумело. Не прошло и полсекунды, как в другой его руке оказался кольт, сдернутый с пояса. Скрытый клинок никуда не делся от горла Бута. Револьвер был нацелен на источник шума.

Им оказалась девчонка лет шести или семи, возвращавшаяся от колодца. Она смотрела на Итана широко раскрытыми глазами, держа в руках ведро, до краев наполненное грязноватой водой.

– Прошу прощения, юная мисс. Я вовсе не хотел вас напугать, – улыбнулся Итан.

Он мгновенно спрятал револьвер и показал девочке пустую руку, убеждая, что ей нечего бояться.

– Я причиняю вред только негодяям и ворам вроде этого человека. Полагаю, дома тебя уже заждались.

Итан кивнул, показывая девчонке, чтобы шла своей дорогой, но она не трогалась с места. И лишь смотрела на взрослых полными страха глазами, которые на фоне чумазого лица казались белыми.

Итан мысленно выругался. Меньше всего он нуждался в зрителях, особенно таких, как эта девчонка, безотрывно глядящая на лезвие у горла Бута.

– Вот что, мистер Бут, – понизив голос, сказал Итан, – ситуация изменилась, и теперь я настаиваю, чтобы вы немедленно назвали мне имя того, с кем собирались встретиться…

Бут открыл рот. Возможно, он готовился сообщить Итану требуемые сведения. А может, осмелев перед смертью, решил сказать, куда Итан может засунуть свои угрозы. Но, вероятнее всего, он стал бы хныкать и утверждать, что не знает.

Итану было не суждено услышать ответ. Едва только Бут попытался заговорить, его лицо разлетелось в клочья.

Мгновением позже Итан услышал выстрел. Ассасин отскочил от мертвого Бута, выхватил револьвер, и в этот момент грянул второй выстрел. Итан слишком поздно вспомнил про девчонку и, повернувшись в ее сторону, только и успел заметить, как она оседает на землю. По ее платьишку расплывалось красное пятно. Потом несчастная выронила ведро и замертво рухнула на грязные булыжники. Пуля, сразившая ее, предназначалась Итану.

Ассасин не решился на ответный выстрел, боясь увеличить число невинных жертв. Ведь где-то поблизости могли оказаться другие люди. Он припал к земле, замер, внутренне собрался и приготовился к третьему выстрелу противника.

Однако его не последовало. Противник пустился в бега. Итан вытер с лица осколки костей и сгустки мозгов Бута, убрал кольт, задвинул клинок, после чего прыгнул на стену. Его сапоги едва успели коснуться влажных кирпичей, как он уже схватился за водосточную трубу и вылез на крышу дома. Здесь было светлее. К тому же, передвигаясь по крышам, Итану было легче преследовать пытавшегося скрыться стрелка. По крышам он пришел в трущобы, по крышам и уйдет. Ассасин перепрыгивал с крыши на крышу. Он пересекал мир трущоб, молчаливо и безжалостно преследуя неведомого противника. Перед мысленным взором Итана стояла чумазая девчонка, словно ее образ вплавили ему в мозг, а в ноздрях до сих пор ощущался металлический запах мозгов Бута.