Сергей Гончарюк - Зеркало Миров. Дилогия (СИ)

«Пип-пип-пип-пип-пип!!!», противный, кажущийся просто душераздирающим, звук будильника резанул по мозгам, варварски прорвавшись через уши в голову. Не то что просыпаться, вообще хоть как-то шевелиться, категорически не хотелось. Но, вбитый в подсознание за достаточно недолгую жизнь принцип, заключающийся в том, что для сохранения уровня и качества собственных жизни и здоровья, была необходимость соблюдать хоть какое-то подобие режима дня, взял верх. С большим трудом, скорее моральным, чем физическим, как будто ворочая бетонные плиты, я открыл глаза, но из-за льющегося в окна, яркого, солнечного света, они мгновенно, снова зажмурились. И так, с закрытыми глазами, борясь с отсутствием желания двигаться и одновременно подгоняемый желанием прекратить этот шум, я с трудом нащупал рукой продолжающий верещать будильник и нажав на клавишу, отключил сигнал. В тоже мгновение на душе наступили мир и покой, этот миг показался мне благословенным.

Предприняв ещё пару не вполне удачных попыток открыть глаза, это «крайне затруднительное» действие всё-таки удалось выполнить. «Ну, здравствуй девятнадцатое июня две тысячи седьмого года, здравствуй мой четырнадцатый день рождения.» Проскочила у меня саркастическая мысль. Ещё немного полежав и окончательно отогнав от себя остатки сна, я взял мобильный телефон, лежавший на прикроватной тумбочке рядом с будильником и произвёл так называемый «дозвон» на телефон своей мамы. Через несколько минут, завершив свои утренние, хозяйственные дела, она пришла с улицы и помогла мне одеться. Подобный расклад вещей сложился и был обусловлен тем фактом, что я инвалид. В возрасте чуть более года, я попал в небольшое, но имевшее для меня тяжёлые последствия ДТП, с тех самых пор, из-за полученных повреждений позвоночника и спинного мозга, я совершенно не чувствовал своё тело ниже поясницы.

Этот факт моей жизни, очень сильно давил на меня морально. С наступлением того возраста, который принято называть сознательным, у меня была лишь одна мечта. Найти хоть какой-то способ исправить это положение, как своё, так и своих родных, а также, по возможности помочь другим людям, попавшим в подобную жизненную ситуацию. Но, увы, мои умственные и инженерные способности были весьма посредственными, поэтому, все некогда посещавшие меня идеи, в дальнейшем разбивались о дальнейшую логическую проработку.

Проезжая мимо компьютерного стола, держа путь в ванную чтобы совершить утренний моцион, почистить зубы и умыться, я нажал на кнопку запуска компьютера. Как раз к тому времени как закончу «процедуры», он полностью загрузится, запустит все программы из списка автозапуска и будет готов к работе. Практически в тот же момент, когда я вернулся в свою комнату, на экране монитора появилось оповещение о вызове через программу «звонилку». После того как я подтвердил ответ, на экране появилось лицо Бенджамина Сандерса.

— Привет Эндрю. Поздравляю с днём рождения! Как ты? — я сам до сих пор так до конца и не понял, каким образом начал общаться с этим парнем, живущим в Вашингтоне, но это продолжалось уже больше двух лет. Бену уже было семнадцать, но он общался со мной на равных, не строя из себя более опытного или умудрённого жизнью человека. Мы начали общаться через социальную сеть текстом, сначала используя программные и автоматические переводчики, затем, с помощью Бена я подтянул знание английского языка до приемлемого уровня и смог исключить из общения переводчики с их постоянными ошибками. Первой темой для нашего общения стала американская медицина, Бен смог узнать достаточно многое, в основном с помощью своего отца, известного в штатах юриста. Но постепенно наше общение перешло в обычное, не побоюсь этого слова, дружеское русло. Уже более полутора лет мы свободно общались с помощью видеозвонков не прибегая ни к каким дополнительным средствам для понимания друг друга. А около полугода назад, Бен изъявил желание выучить русский язык, но на данный момент его словарный запас и произношение были столь ужасны, что для праздного общения мы пока использовали только английский. Пока он говорил, я мельком взглянул на часы, было восемь часов утра, значит дома у Бена должна быть полночь.

— Здравствуй Бен. Благодарю за поздравление! Да всё у меня без изменений, у меня такая жизнь, что в ней мало что меняется. — отвечая на поздравление, я попытался придать своему виду и голосу весёлости, но хватило меня ненадолго. Уже к концу фразы мои лицо и голос стали такими-же полуугрюмыми какими были большую часть времени. Даже в детстве я не отличался особой жизнерадостностью, а если меня и посещало весёлое выражение лица, чаще всего оно было напускным, призванным поддержать беседу или что-то ещё в этом духе. Конечно я не был таким уж угрюмым пессимистом, у меня бывали и такие моменты, когда мне было искренне весело, но обычно они проходили достаточно быстро.