Александр Гарин - Черный заповедник

Поколебавшись какое-то время, она решилась. Еще раз беззвучно помянув чью-то мать, Яна двинулась вперед, осторожно выступая из-за желтеющей листвы и веток, за которыми виднелся выход на знакомую проселочную дорогу.

Источник звука она увидела сразу.

Прямо посреди дороги крупная, большеголовая собака пожирала другую. До слуха девушки донеслись сопение и чавканье, перемежаемое негромким утробным урчанием. Собака была самой здоровой из тех, что доводилось видеть раньше, не исключая даже сенбернаров. И самой уродливой. Яна успела рассмотреть огромную широкую челюсть, узкий лоб и раздутый кожистый затылок, когда пес поднял измазанную кровью морду. На незваную гостью взглянули мутные темные глаза.

Медленно, преодолевая холод, что разливался по телу от сжавшегося желудка, девушка присела, спуская с плеча рюкзак. Левую руку она оставила упертой в землю, а правую до боли стиснула на тяжелой палке, которую она все-таки не зря так долго таскала за собой. В голову ткнулась очень своевременная мысль о том, что стоило все-таки прислушаться к никогда не подводившему чутью и свернуть прямо в заросли — авось бы пронесло…

Яна едва не пропустила миг, когда тварь решилась напасть. Она моргнула — а в следующее мгновение огромная зверюга оказалась рядом с ней, невесть как за долю секунды преодолев около полутора десятков метров. Девушка успела только отшатнуться, швыряя в оскаленную морду пылью. И, немыслимым образом увернувшись от жамкнувших рядом челюстей, что было сил врезала палкой по открывшемуся собачьему носу.

Удар был страшен. Яна знала об этом заранее и сильно рассчитывала на него. Ее расчет оправдался — утробно взвизгнув, собака припала на передние лапы, и затрясла головой, вымаргивая запорошивший глаза песок. Воспользовавшись этой секундной заминкой, девушка отбросила остатки переломившейся дубинки и выхватила из кармана нож. Собака, которая, судя по дерганью морды, так и не проморгалась до конца, неуверенно дернулась в ее сторону — но промахнулась. Миг спустя крепкая, закаленная сталь с размаху воткнулась в ее уродливый затылок.

Пес уркнул и пал на подкосившиеся передние лапы. Отклянченный широкий зад шлепнулся вниз почему-то на несколько мгновений позже. Яна перехватила нож обеими руками, и ударила снова, потом еще… Широкая кожистая нашлепка на затылке собаки лопнула после первого удара, но только к третьему девушка сообразила, что что-то не так.

Вместо ожидаемой кровищи нож раз за разом погружался в вязкое переплетение каких-то черных нитей.

Она остановилась, тяжело дыша. Переждав несколько мгновений, окинула взглядом поле боя. Зверюга дохлой тушей лежала у ее ног. Яна уже два года не была на охоте, еще дольше — в спортзале, и понимала, что случившееся оказалось колоссальным везением. Тем более, с учетом размеров собаки, и того, что дело обошлось без единого укуса.

С трудом уняв колотившее ее возбуждение пополам с запоздалым испугом, девушка присела над убитой тварью. Теперь, когда она могла рассмотреть ее поближе, Яна видела, что зверюга была похожа на собаку только отчасти. Хотя несомненно, это была именно собака, но довольно странная. Размером гораздо больше обычных, диких, и даже откормленных, домашних бойцовских пород. Толстая шкура напоминала бычью. Необычайно развитая широкая челюсть с увеличенными клыками, сходилась едва не на затылке. На самом затылке твари вздувался уродливый темный кожаный мешок, который Яна пробила, защищаясь от нападения.

Для чистоты эксперимента девушка сходила к окровавленной тушке, которую пожирала тварь-мутант. От разъеденных ошметков мало что осталось. Но, все-таки, по ним можно было разглядеть, что как раз вот это была обычная тощая собака средних размеров, ничем не отличавшаяся от других своих собратьев. Ничего лишнего или необычного на ней не росло.

Яна снова вернулась к трофею. В нем было что-то, не дававшее ей покоя. Необычная зверюга могла быть переносчиком какой-то заразы и, возможно, следовало бы поостеречься. Однако Яна уже так замаралась в непонятном содержимом затылка собаки-мутанта в процессе схватки, что если зараза существовала и передавалась воздушно-капельным способом, метаться было поздно. Поэтому, после колебания, она вновь присела над зарезанной тварью. Покопавшись в рюкзаке, выудила резиновые перчатки, которые везла по просьбе тетки. И, помогая себе ножом, взяла образец материала, упаковав его в резиновую тару и наглухо перевязав.